Леди Алекс

Когда судно наконец бросило якорь в заливе Ботани, Алекс вознамерилась, сойдя на берег, ходатайствовать в свою защиту перед самим губернатором. Ее надежды, однако, рухнули, когда капитан с сожалением сообщил ей, что согласно особым инструкциям ее без каких-либо задержек следует переправить в Параматту. Ей оставалось лишь предположить, что это было результатом предварительной договоренности между неизвестным ей мучителем и властями в Лондоне. Другие женщины, которые имели деньги или могли доказать наличие собственности, получили по прибытии в Австралию пропуска и могли искать работу по собственному выбору. Менее удачливые из них стали служанками или женами, если на это соглашались обе стороны, армейских офицеров или бывших заключенных, которых отнесли к разряду «благородного элемента». Наконец беременные, закоренелые грешницы, больные, калеки или просто слишком старые направлялись на фабрику в Параматту…

Ей было все еще трудно докопаться до глубины событий минувших восьми месяцев, а теперь в ее жизни произошел еще один, совершенно необычный (и к тому же внушающий тревогу) поворот. Она все дальше и дальше углублялась в пустынную местность с таинственным зеленоглазым незнакомцем, которому она фактически будет принадлежать все последующие семь лет. Он может оказаться бандитом, развратником, наконец, просто хладнокровным убийцей. Кто узнает, да и кого обеспокоит, если вдруг на ее долю выпадут несказанные ужасы, пока она будет в его власти?

Ее лоб пересекла морщина, выдававшая тревогу и беспокойство. Она уже готова была пожалеть себя, но тут же спохватилась. Жестокие уроки последних месяцев не прошли даром. Нет никакого смысла позволять своему воображению погружаться в дикий поток фантазии. Испытывая злость и нетерпение, она смахнула со щеки единственную появившуюся на ней слезу. Алекс всегда презирала плаксивых женщин. Слезы — признак слабости.

Бог свидетель, что и сейчас храбрость ее не оставила.

— Мы уже почти приехали, — вскоре сообщил Джонатан.

Отметив ее героические усилия не обнаруживать свои эмоции, он внезапно испытал нечто похожее на приступ вины, но сразу же вслед за этим почувствовал раздражение. Джонатан вовсе не привык принимать вину на себя. «Да пошли вы все к черту! Я не допустил никакой ошибки», — подумал он.

— Как далеко ваша плантация от Сиднея? — спросила Алекс, придав своему голосу подчеркнутое равнодушие.

— Намного дальше, чем вы могли бы даже подумать… о возможности самой преодолеть это расстояние, — твердо ответил он, блеснув глазами. Похоже, он разгадал ее умысел.

— Справедливость в конце концов восторжествует, капитан Хэзэрд, — с нескрываемой враждебностью проговорила Алекс, бросив на него осуждающий взгляд. — А когда это произойдет, можете быть уверены, вы пожалеете, что, имея уши, оставались глухим!

— Мне следует воспринять это как угрозу, леди Алекс? — Джонатан скривил рот в усмешке, но глаза его так и засверкали от тайного удовольствия. Рыжеволосая лиса отлично подходила для мелодраматических ролей! Но все-таки она была недостаточно опытна, чтобы он мог позабыть, где нашел ее.

— Да, сэр! Можете воспринимать это как хотите… — Она на полуслове замолчала, когда фургон внезапно накренился на одну сторону, толкнув ее на Джонатана. Залившись ярким румянцем, Алекс отпрянула в сторону, точно обжегшись, и, пряча пылающее лицо, вновь попыталась прикрыть свое смущение гневом. — Клянусь всем святым, что вы еще пожалеете о том дне, когда увидели меня!

— Вот здесь вы можете оказаться правы, — проворчал он.

Вновь воцарилось отчужденное молчание. Лошади, почуяв близкий конец пути, ускорили свой бег. Проехать оставалось совсем немного. К тому моменту, когда фургон выехал из тени деревьев и оказался на вершине холма, солнце уже было почти в самом зените. Воздух, согретый его жаркими лучами и напоенный смешанным запахом горелой древесины и пота животных, а также удушающим ароматом субтропических растений, казался неподвижным. Издали приглушенно донеслись слабые, но вполне различимые звуки человеческих голосов.

— Бори, — кивнул в сторону поселка Джонатан.

Алекс посмотрела в указанную им сторону, и глаза ее расширились. Плантация открылась перед ней загадочным, сказочным королевством. Такую картину она никак не ожидала увидеть.

Впереди расстилались до самого горизонта зеленые плодородные поля, которые перемежались хорошо ухоженными пастбищами с мирно пасущимися на них овцами, коровами, быками и лошадьми, сбившимися в табуны на предназначенных им участках долины.