Леди Альмина и аббатство Даунтон

Первого октября 1913 года в газете «Дейли мейл» появилось извещение о смерти Мари Вумвелл. Она скончалась в своем доме на Брутон-стрит. Мари исполнила свое желание и съездила во Францию, полечилась на водах в Верне-ле-Бен в сопровождении дочери. Однако Альмину тревожило, что медицинский уход там не столь хорош, как в Лондоне, и женщины вернулись в Мейфэр. В течение шести недель Альмина применяла на практике все, чему научилась за годы ухода за мужем, чтобы по возможности облегчить последние дни матери. Она многим была обязана ей, от своего французского шарма до целеустремленности и веры в себя, и, когда Мари умерла, не находила себе места. Альфред был ужасно опечален. Их связь с Мари длилась почти сорок лет.

Несколькими днями позже умер также дядя Альмины, сэр Джордж Вумвелл. Он поддерживал ее все те годы, когда ходили слухи о сомнительности ее отцовства, и передал девушку жениху в день свадьбы. Сэр Джордж и леди Джулия часто совмещали свое посещение замка с визитом Мари, и с его потерей Альмина ощущала, что еще одно звено связи с прошлым и с ее матерью разорвано.

Она отправилась домой в Хайклир и решила возобновить все свои обязанности, но никогда ранее ежедневные заботы по приему друзей и деловых знакомых мужа не ложились на нее столь тяжким бременем. Ранее в этом году Альмина с удовольствием написала Резерфорду, что принимает просьбу стать патронессой больницы в Колд-Эш, находившейся в пяти милях к северу от Хайклира. Графиня всегда заверяла, что сделает все возможное для этого заведения, а теперь, более чем когда-либо убежденная, что уход за больными ее призвание, занялась выяснением, какую наибольшую пользу может принести.

Гости на вечерах в Хайклире всегда были чрезвычайно разнородными, а теперь становились более чем странными. Эрл много лет интересовался потусторонним, и этот интерес углублялся с годами, проводимыми в Египте. К 1912 году он стал временами нанимать хироманта, чтобы тот читал по его ладони, и частенько приглашал ясновидящего для проведения сеансов в Хайклире. В этом не было ничего необычного. Спиритизм, импортированный из Соединенных Штатов в 1850-х, быстро стал модным поветрием. Первое собрание спиритов в национальном масштабе провели в Великобритании в 1890 году, ибо к этому времени спиритизм превратился в поистине массовое движение. По всей стране люди усаживались в кружки, смыкали руки, надеясь вступить в связь с миром духов и получить известия от усопших. Сэр Артур Конан Дойл, автор книг о Шерлоке Холмсе, много писал об этом явлении.

Иногда сеансы были личными, но порой предлагались в качестве развлечения на вечере в доме. Порчи вспоминал, как наблюдал за некоторыми из них, иногда вместе с сестрой Евой. Они проводились в одной из спален для гостей на верхнем этаже – ставни были закрыты, чтобы не проник и луч света – и представляли собой крайне напряженные мероприятия. Однажды Порчи и Ева стали свидетелями, как со стола поднялась в воздух ваза с цветами. Ева так разнервничалась, что пришлось отправить ее в больницу на двухнедельное лечение. На одном сеансе присутствовали Говард Картер и некая гостья, которую привели в транс, чтобы через нее передать послание духа. Она начала вещать странным голосом и на языке, который никто сначала не смог определить. «Это – коптский язык!» – в изумлении провозгласил Картер.

В реальном мире происходили намного более пугающие вещи, нежели необъяснимо парящая в воздухе ваза с цветами или воскрешение давно умерших языков. Не надо было быть провидцем, чтобы ощущать: на обитателей Хайклира надвигаются беды.

9 Лето 1914 года

Лето 1914 года выдалось восхитительно теплым. Альмина вернулась из Египта в конце апреля и перед краткой поездкой в Париж пробыла в Хайклире всего несколько недель. 11 июня эрл и графиня устроили большой вечер по случаю скачек в Ньюбери; среди их гостей были мистер и миссис Джеймс Ротшильд. Случайный наблюдатель мог бы назвать это очередным съездом гостей, но взгляд на газеты, а также на растерянное лицо Альфреда де Ротшильда, нервно попыхивающего сигарой в курительной комнате, открыл бы совершенно иное.

Европа была на грани войны, невзирая на усилия многочисленных людей, включая Альфреда, старавшихся предотвратить ее. Альфред предоставил в распоряжение правительства Великобритании всю мощь своего значительного влияния, связи и финансы, выступая неофициальным посредником между непримиримыми Австро-Венгерской империей и Германией. Половина членов семьи Альфреда и его друзей проживали в Европе, и его мучила угроза военных действий между странами, до недавней поры столь тесно связанными между собой. Растущая уверенность в неизбежности столкновения пробудила в нем болезненную тревогу о любимых людях и страдание от собственной беспомощности.