Леди Альмина и аббатство Даунтон

Джоунс, позднее произведенный в рыцари в признание его заслуг, уже был опытным хирургом-ортопедом, выучившимся лечить переломы за годы работы к качестве главного хирурга на строительстве Манчестерского судоходного канала. Он задумал первую всестороннюю службу скорой помощи при несчастных случаях в мире и внедрил ее по всей протяженности канала, так что ему было не привыкать к лечению людей в состоянии стресса. По контрасту с условиями в пунктах помощи, организованных им на рабочих площадках, занавеси из дамаскина и ковры спальни «Арундел», должно быть, представлялись ему сюрреалистической декорацией. Пятидесятисемилетний Джоунс испытывал огромную ответственность за свою работу в тылу, учитывая, сколько его молодых коллег служили в полевых госпиталях, борясь с условиями, по сравнению с которыми тяготы судоходного канала казались воскресной прогулкой по садам Хайклира.

Две трети раненных в ходе Первой мировой войны (те, кто выжил, чтобы попасть в госпиталь) имели повреждения костей от шрапнели и огнестрельных ран. Работы для хирургов-ортопедов было невпроворот. (Ранения в брюшную полость в противоположность им считались слишком сложными для лечения, и подобным пострадавшим, таким как Обри Герберт, просто кололи морфин; в отличие от него большинство умирало.) Джоунс питал непоколебимую уверенность, что при лечении сложных переломов по особой методике под названием шина Томаса, разработанной его дядей Хью Томасом, процент смертности может быть снижен с восьмидесяти до двадцати. Сегодня нам кажется странным, что от сломанной ноги можно погибнуть, но такое часто случалось на полях битвы Первой мировой войны. Бедренная кость является самой длинной в теле, и прилегающие к ней мускулы соответственно весьма мощные. Когда ломается бедренная кость, мускулы сокращаются, проталкивая концы кости вглубь, вызывая дополнительные повреждения, опасную потерю крови, травму нерва и сильнейшую боль. Джоунс использовал растяжение, чтобы две сломанные части кости соединились и началось заживление. Это лечение оказалось потрясающе успешным и спасло бесчисленные жизни в Хайклире и во время всей войны. Пациенты, имевшие благоприятную возможность воспользоваться им, были так благодарны и столь осознавали нужды других, что часто возвращали свои шины в госпиталь Альмины, как только в них отпадала потребность.

Альбина и ее персонал дожили до декабря, и ни один раненый не умер при их уходе. Можно предположить, что некто в Саутгемптоне здраво решал, кого в первую очередь поручить их вниманию. Роберт Джоунс покинул Хайклир, проинструктировав леди Карнарвон и доктора Джонни, ассистировавших ему в ходе многочисленных операций, каким образом выполнять наиболее существенные приемы самостоятельно. Следующим выдающимся медиком, приехавшим в госпиталь, стал Гектор Макензи. Он был известным специалистом по хирургии грудной клетки, но, невзирая на все его усилия, один из прооперированных им пациентов по имени Томпсон скончался. Когда стало ясно, что тот не выздоровеет, Альмина отправила телеграмму его дочери и пригласила ее приехать в Хайклир. Агнес Томпсон позднее писала Альмине: «Я никогда не забуду нескольких дней в Хайклире и то, что я видела смерть отца и тот ласковый уход, который он получал из ваших рук. Надеюсь, вы чувствуете себя лучше… вы выглядели чрезвычайно болезненной».

Семья провела Рождество 1914 года в Хайклире. Альмина приложила все усилия, чтобы украсить дом и устроить праздник для каждого. В гостиной стояла обычная огромная елка, столы украсили красивыми зимними цветами и гирляндами зелени. По книгам посетителей видно, что дом был переполнен как ранеными солдатами, так и близкими друзьями семьи. Способные покинуть здание посетили службу в деревенской церкви вместе с домочадцами, начиная с сестер милосердия, которые не брали выходных на праздники, и заканчивая горничными и персоналом поместья. Работники кухни несколько дней готовили праздничный ужин. Заботы лорда Карнарвона по добыче достаточного количества продуктов для госпиталя становились все более обременительными, но в этот день не пристало быть прижимистым, и Стритфилд со своими лакеями подали пациентам в Северную библиотеку супы, затем жареного гуся, за которым последовал сливовый пудинг. Позднее лорд и леди Карнарвон присоединились к ним, совместно пригубив бренди перед камином.