Леди-бомж (Леди-бомж - 1)

- Ну, в принципе это должно выглядеть так... Дряхлого старца-шкипера уносят с капитанского мостика удрученные соратники! Ураган крепчает, все орут: "Братцы! Выхода нет! Сигай на шканцы! Руби грот-мачту! Запевай нашенскую, каботажную!" Посудина тонет, паруса унесло, все в пробоинах, а кругом айсберги, рифы и прочая гадость... И тут ты, молодая и красивая, в эполетах, водруженных на твои плечи усилиями имиджмейкеров, даешь в зубы паникерам, занимаешь место у штурвала и уверенно выводишь эту посудину из бури! Во всяком случае, не даешь этой лоханке потонуть...

Туманский нес эту ахинею как бы в порядке хохмочки, но я поняла, что завел эту идиотскую пластинку он не случайно. У него никогда не бывало ничего случайного. И на этот раз было странное несовпадение между внешне смешливой иронией и тем, как он словно бы забывал, что просто шутит, и примолкал, болезненно и напряженно морщась.

- Давай своими словами... - насторожилась я.

- Мне надо линять из страны, Лиза... - признался он, ковыряясь в трубке. - В общем, сматываться! Но так, знаешь, не афишируя! Логичней всего будет, если попозже ты или Кен, - скорее все-таки Кен, чем ты, - объявите, что я отбыл по делам и застрял... Или, что больше похоже на правду, выбит из дела какой-то хворью... В общем, что ты рулишь без меня! Вся такая молодая и талантливая... Заменяешь почти павшего героя как евонная боевая подруга... Если это кого-то и удивит, то не надолго...

На меня будто небеса обрушились. Я сидела оглоушенная и долго не могла ничего сказать. Вот теперь все становилось понятным. И наше скоростное бракосочетание, и то, что последовало за ним. Не знаю, как там насчет нашей взаимной безумной любви, но я даже в этом начала сомневаться. Слишком холодно, точно и безукоризненно он все просчитал. И во всем этом действительно не было ничего случайного. Меня опять сыграли, не спросясь меня. И от того, что это был именно Сим-Сим, мне так поплохело, что я уронила голову на кулаки и тихонько заскулила.

- Ну? Ты же сможешь... Ты сильная! - потрепал он меня по голове.

Я сжалась, но все-таки взяла себя в руки. А что мне еще оставалось делать?

- Когда? - глухо спросила я.

- Еще не знаю... - почти рассеянно сказал он. - Кое-что еще надо подчистить. Подобрать хвосты...

- Куда?

- И это покуда боюсь определить. Есть варианты... Берлога в Греции, кое-что в Испании... Может быть, что-то поближе, вроде Риги. Но это вряд ли!

- Надолго7

- Как выйдет. Как сложится...

- Что, к чертовой матери, сложится?! С чего все это?

- Меня должны убить, - очень просто сказал он. - Это же и ежу ясно. Разве ты еще не поняла?

- За что?

- "За что" - предполагает какую-то мою вину, - подумав, сказал он. Сейчас "за что" почти что не убивают. Сейчас убивают за "потому что". Потому что просто - кому-то мешаю...

- Кому?

- А вот тут слишком много вариантов... - ухмыльнулся он. - Кузьма роет, но ничего толком не нарыл.

Кузьма? Ну да! Чичерюкин...

- Слушай! - умоляюще сказала я. - Ну, есть же главные менты! Прокуроры! Омоны всякие? Фээсбэ - или как они там называются! Они же должны... Ты же не пешка какая-нибудь!

- Вот именно... - вздохнул он. - Пешкам спокойнее... А насчет всего остального, Лизуха, здесь, как всегда, всего лишь вопрос цены! Кого - за бутылку водяры в подъезде трубой по кумполу, кого - за тихий счетец где-нибудь на Кипре... Отлежусь на дне, а там, глядишь, кое-что и прояснится. Мне еще сильно пожить хочется. И - персонально с тобой!

- Ни фига себе - жизнь! - заорала я. Вечером мы выехали в Ленинград. То есть в Санкт-Петербург. Я в Питере никогда не бывала, но дело было не в этом Я вцепилась в Сим-Сима всеми лапами и не отпускала его от себя ни на секунду, ни на шаг. Просто - сошла с ума.

И никак не могла забыть Гашиного идиотского гадания.

Туманский заводился от того, что я так раскисла, но я ничего с собой поделать не могла. Хотя для всех должна была делать вид, что ничего особенного у нас с ним не происходит.

Угрюмый Чичерюкин все сделал как надо. То есть нам на двоих с Туманским были взяты билеты в СВ на "Красную стрелу". В то же время публично были куплены и авиабилеты на последний рейс из Шереметьева. А в действительности мы выехали с территории под вечер на "мерсе", который вел Клецов. Чичерюкин ехал с нами, сидел впереди рядом с Петькой. И то и дело врубал рацию и переговаривался. Впереди нас на расстоянии с километр "подметал" трассу джип с охраной. Сзади шла чичерюкинская "Волга" с мужиками.

В дороге ничего не случилось.

И наутро мы были в Ленинграде. Город мне не понравился, какой-то плоский, серый и какой-то сонный после Москвы. Впрочем, мне бы и Рим в моем состоянии был бы до лампочки. Снег не шел, но мороз был каким-то мокрым, в воздухе сеялась серая пудра, по улицам, как по руслам рек, проползал блеклый туман. Невы, стоявшей подо льдом, видно не было, и даже скульптуры на крыше Зимнего дворца - не разглядеть.

Туманский все трепался про Ленинград его юности, вспоминал знаменитое кафе "Норд" и "американку" на Невском, где подавали стограммовки с какими-то особенными сардельками и где он просаживал свою стипендию.