Леди Феникс

— Здорово, Палыч, — добродушно начал Володя и махнул рукой, предлагая ему продолжать приятное занятие. — Дело есть. Ольга Сергеевна одним нашим постояльцем интересуется. Надо помочь.

— Со всем удовольствием, — заверил Палыч.

— Я у себя, — бросил мне Володя и вышел, я этот жест оценила, без начальства говорить куда удобнее.

— Чаю хотите? — улыбнулся Палыч.

— Не откажусь. Только, боюсь, у вас нет времени меня угощать.

— Время найти всегда можно, — хитро подмигнул он. Чай он заваривал с травами, о чем не замедлил упомянуть.

На вид ему было больше шестидесяти, возможно, и семьдесят, однако офицерской выправки он не потерял, подтянутый, даже щеголеватый в форме швейцара, которую носил с достоинством. На голове аккуратный армейский "ежик", лицо украшали усы.

— Так кто вас интересует, красавица?

— Вообще-то, черный "Ягуар", предположительно с московскими номерами.

— В иностранных марках не силен, — вздохнул он. — Но если вы говорите "Ягуар", логично предположить, что эмблема на машине как раз этот зверь?

— Точно.

— Что ж, видел я ваш "Ягуар".

— Число назвать можете?

Он взглянул на календарь, который висел на стене, и ответил:

— Двадцать восьмого.

— Вы уверены?

— Не имею привычки утверждать то, в чем не уверен. Хотя двадцать седьмого я его тоже видел.

— Где видели?

— Здесь, возле гостиницы.

— Позвольте, но ведь двадцать седьмого вы не работали?

— Так точно, но на работу заходил. Я тут зонт забыл, а на следующий день обещали дождь. Вот уж кто за свои слова не отвечает, так это Гидрометцентр. Обещали дождь, и что? Ничего подобного.

— Вы зашли за зонтом, — напомнила я, боясь, что он чересчур увлечется.

— Так точно. Я живу неподалеку и по вечерам люблю прогуляться. Вот и зашел. Шел я со стороны стоянки и видел, как Димка запускал эту тачку. Вот и подумал: Димка гребешит.

— Почему вы так решили? — насторожилась я.

— А морда была вороватая, он как тот небезызвестный персонаж, что крал и стыдился. Так и Димка, инструкции нарушает и боится.

— Часто такое с ним? — улыбнулась я.

— Да почти каждую смену. Тут рядом ночной клуб, стоянка там небольшая, а машины у клиентов дорогие, опасаются без присмотра их оставлять и едут к нам. Это запрещено, конечно, но за ночь тысячу рублей заработать можно легко, а у охранников зарплата тысяч пять, вот и нарушают. Администраторы ночного клуба пробовали с нашими договориться, чтобы все официально было, но количество мест на стоянке должно соответствовать количеству номеров. Почему нельзя машину поставить, если есть места свободные?

— Хороший вопрос, но мы от него пока отвлечемся. Значит, вы видели машину? А случайно не запомнили, кто на ней приехал?

— Как не запомнил, — развел руками швейцар, удивляясь моему вопросу. — Если на этой машине жильца нашего подвозили, а всех постояльцев мне положено знать в лицо. Тут дело какое, — перешел он на доверительный тон. — Кто попало по гостинице шастать не должен, непорядок. А спрашивать на входе карту гостя по пять раз в день никак нельзя, среди постояльцев нервные есть, их раздражает, что надо без конца документ показывать. Оттого и следует всех запоминать в лицо. Если новый человек, надо сопроводить его к регистрации, ну и приглядывать, чтоб туда шел, а не в другое какое неположенное ему место, а если постоялец, так только козырнуть и улыбнуться. Я всегда всех запоминаю, оттого никаких нареканий не имею, а на посту, слава богу, пятый год, и люди разные приезжают…

— Отлично. Как выглядел постоялец?

— Невысокий, полный, солидный с виду мужчина, но… — Швейцар хитро улыбнулся и даже счел нужным подмигнуть. Я малость прибалдела от всей этой пантомимы, но тоже улыбнулась.

— Но?

— Настоящее начальство сразу видно. В нем солидность, так сказать, природная. А этот так… денежный мешок, одним словом.

— Вот как…

— Точно. Бизнесмен какой-нибудь. Похож на московского, эти всегда нервные, вроде боятся чего-то пропустить. Его сопровождали двое. Один охранник либо шофер, хотя за рулем я его не видел. Но и так понятно, что за птица. Второй вроде секретаря или доверенного лица. Очень важный, но к толстяку прислушивался, хотя тот годами младше. Эти двое жили не здесь, а толстяк, конечно, в люксе, на пятом этаже.

— Почему конечно? — улыбнулась я, беседа оказалась полезной, а дядька занятным.

— Потому что, когда природной солидности нет, надо пыль в глаза пускать.

— Ясно. Фамилию толстяка вы не знаете. Хотя, может, слышали случайно?

— Никак нет. Но слышал, что они собирались навестить клуб "Вестерн", тот, что по соседству. Было это в мое дежурство, то есть в среду. Если фотографии покажете, всех троих узнаю. В общем, всем, чем могу…

— Спасибо, — сказала я, поднимаясь. — Вы мне очень помогли.

— Помогать власти моя прямая обязанность, — заверил он. — Для того и поставлен, чтобы во всем был порядок. А порядка-то маловато, — совершенно неожиданно закончил он.

— Та-ак, — насторожилась я, вновь устраиваясь на стуле. — Что неладное заметили?

— Да все тот же Димка, — пожал швейцар плечами, приглядываясь ко мне, точно решал, стоит ли продолжать или лучше промолчать.

— Про Димку мне очень даже интересно, — заверила я.