Леди Феникс

— Кличка. Зовут его Григорий. Фамилии не знаю, все называют Седым. В городе с ним никто задираться бы не рискнул.

— А чем он знаменит? Я уже поняла, что надо трепетать, но хотелось бы знать поконкретнее, отчего.

— Очень серьезный человек и очень опасный.

— Ты-то откуда знаешь? — не выдержав, усмехнулась я.

— Знаю, а откуда — неважно, — огрызнулся он.

— Что ж, спасибо за исчерпывающие ответы, — сказала я и пошла к двери.

Итак, если верить старику, Димка приторговывает наркотой. Находясь в этом бизнесе, тех, кто здесь заправляет, он хорошо знает, причем кое-кого даже в лицо. Для меня данная сторона жизни родного города не являлась открытой книгой. Если честно, мне и политиков за глаза хватало, а тут… Я вздохнула, сообразив, что без Вешнякова вряд ли обойдусь, набрала заветный номер, но вместо слов любви услышала недовольное ворчание, мой друг был занят и советовал мне тоже найти занятие по душе, к примеру, пройтись по магазинам или заглянуть в парикмахерскую. Я не стала все это комментировать, а уж тем более принимать близко к сердцу, и, заглянув домой, чтобы оставить Сашку, пошла на работу, решив, что мой пустующий кабинет возбудит в умах сослуживцев ненужные мысли о том, что Дед выбрасывает деньги на ветер, держа меня здесь.

Кабинет навевал тоску и вызывал стойкое нежелание трудиться, но, призвав себя к порядку, я до семи вечера исправно шлялась по этажам, звонила разным людям и занималась прочей ерундой, пока не решила, что мой трудовой порыв был замечен всеми заинтересованными лицами, следовательно, ничто не мешает мне покинуть здание с колоннами. Что я и сделала. На выходе мы столкнулись с Риткой и решили посидеть в кафе. В тот вечер я оказалась никудышным собеседником, мысли мои метались от Симушина к Седому, затем я вспомнила Нину Зотову и ее странное поведение, вновь вернулась к Симушину и тому обстоятельству, что его подружка Лена Зотова внезапно решила отдохнуть у подруги. Теперь в деле возник некий Седой, род занятий которого должен вызвать бездну вопросов у следователя, но я о нем могу пока лишь догадываться. Очень может быть, что он связан с торговлей наркотиками, и тогда цепочка выстраивается занятная.

— Мне надо позвонить, — сказала я Ритке, та усмехнулась.

— Ради бога, толку от тебя все равно нет, не слышишь ни одного моего слова.

— Сейчас слышу, — кивнула я, позвонила Артему, а потом набрала номер Влада. — Скажи-ка мне, друг милый, твой Симушин, случаем, наркотой не баловался?

— Да вы с ума сошли, — возмущенно заголосил он. — Да у нас никто…

— Ладно, не вопи в ухо. А не возникло ли у него желание малость заработать? Отменный сервис, вроде доставки пиццы на дом, ролики в этом смысле куда как удобны…

— Не знаю, кто вам сказал такое… — обиделся Влад. — Только все это враки. Можете мне поверить. Если мы выхватывали мобильные из рук прохожих, то вовсе не значит, что теперь на нас можно всех собак вешать… — закончил он.

— С праведным негодованием ты малость поторопился, — усмехнулась я и убрала телефон, а Ритка нахмурилась.

— Какая еще наркота? Чем ты занята, скажи на милость?

Еще одно праведное негодование я сочла излишним, но, сообразив, что Ритка меня в покое не оставит, миролюбиво ответила:

— Дед просил разобраться со странной ситуацией в одном благородном семействе.

— Деду следовало бы подумать о том, что тебе нужен покой и свежий воздух. И уж вовсе не чужие проблемы.

— Он все никак не привыкнет к моему интересному положению, — решила я вступиться за Деда и вновь предалась размышлениям. Ритка делилась тайнами своей семейной жизни, которые для меня уже тайнами не являлись, что позволило сосредоточиться на истории с банкнотой под ровный усыпляющий Риткин голос.

Через час тайны кончились, и я отвезла подругу домой, подумала еще раз заглянуть к Зотовым и справиться о Лене, но потом решила, что это подождет до утра.

* * *