Леди-горничная убирается

Я со стуком открыла верхний ящик, вытащила наружу единственную лежащую там папку и шмякнула ею об стол, подняв небольшое облачко пыли. Лорд не вздрогнул, конечно, но хотя бы прекратил с любопытством изучать причудливую раковину и перевел взгляд на меня.

— «Закон о сохранении древних родов». — напомнила я.

Он в ответ лишь пожал плечами.

— Я лишь хотел сказать, что ваша уверенность будто леди Марита… и барышня Агата, хоть и испытывают к вам неприязнь, но не хотят, чтоб вас осудили за убийство, поскольку вы единственная оставшаяся де Молино и без вас их будущее весьма сомнительно… Эта уверенность — она тоже, увы, может быть поставлена под сомнение.

Я поморщилась от его дипломатично-округлых фраз, да еще таким занудным тоном.

— Подслушивали наш разговор с О’Тулом?

— Всего лишь мимо двери проходил. — заверил меня он.

— Многовато услышали — для одного прохода.

— Будем считать, что я прогуливался по коридору туда-сюда.

Вот никогда я не удивлялась, что его регулярно пытаются убить!

— Полагаете, Марита не собиралась выручать меня из полиции в расчете на «Закон о сохранении»? — я по-профессорски соединила пальцы домиком и продолжила таким же занудным, как и у него, тоном. — Допустим, меня осудят и прежде чем казнить, по «Закону о сохранении», заставят родить ребенка, чтоб род не остался без наследника и алтарь не зачах. Но Марите-то от этого какой толк? Отец этого ребенка станет признанным де Молино. За возможность заполучить старый, напитанный силой алтарь и пусть разоренное, но перспективное южное владение для младших сыновей передерутся даже господа в Имперском Совете! А опекуна будет Его Величество подбирать, и им уж точно не станет не приобщенная к алтарю вдова. Да необходимость договариваться со мной Марите карамелькой покажется — им с Агатой повезет, если их вообще в поместье оставят!

— А леди Марита об этом знает? — устраиваясь в кресле напротив стола, поинтересовался лорд. — Не мне вам напоминать, как часто планы строятся на откровенно недостаточной информации.

Я бездумно провела ладонью по папке из стола, стряхивая пленку пыли, и также бездумно открыла ее, невидящими глазами уставившись в пожелтевшие от времени счета. Мне ли не знать, что все планы обычно плохо спланированы, а все расчеты предельно нерасчетливы. Что бы там не воображали те, кто планирует и рассчитывает. Но ведь все равно упускают кучу нюансов, просто потому что понятия не имеют, что эти нюансы существуют! И даже не знают, что о них нужно узнавать!

Могла не выезжавшая дальше Мадронги невестка вообразить что-нибудь вроде: детей приговоренным к смерти наследницам делают тюремщики или прихваченные с улицы бродяги. Да она могла вообще ничего на эту тему не воображать, просто решить, что новорожденного сдадут ей с рук на руки как единственному оставшемуся члену семьи… и все! Потому что ей выгодно так считать. Идея «все случится именно так, потому что мне нравится, чтоб было так» подводила и людей поопытней Мариты.

Правда, у этой версии есть уязвимая точка. Очень-очень уязвимая. Заговор против империи… С убитым магистром международной гильдии дорожников… С дорогими наемниками… С демонами Междумирья… И с Маритой!

Вот правда? В самом деле? Во всем этом участвует — Марита?

Или она на самом деле агент Султаната под прикрытием, которого больше пятнадцати лет назад внедрили на роль… супруги Тристана? Ничем не примечательного аристократа с тогда еще не разоренным, но весьма средним поместьем, средней силы алтарем, средней длиной родословной, и очень средними связями. Я до сих пор поверить не могу, что сам Тристан в заговоре замешан! И не верила бы, но… почему-то же всё крутится вокруг нашего поместья? Включая убийц, демонов Междумирья и дочь совладельца второго по величине банка империи, вдруг решившей стать Тристану второй женой. Что-то эта мозаика у меня пока плохо складывается.

— Или ребенок уже есть. — Трентон решил разнообразить варианты Маритиного коварства. — Незаконнорожденный, от другой женщины. Не думаете же вы, что ваш брат был святым?

Лорд-барон даже не знает пока, до какой степени Тристан святым не был!

— Марита, по-вашему, знает о ребенке?

— Не только знает, но и как-то этого ребенка контролирует. Если он поможет ей стать хозяйкой в поместье, думаю, она способна укротить свою обиду на мужа.

Допустим, не поможет. Ребенок Тристана все равно будет де Молино, без капли крови Тормундов, да еще незаконнорожденный, алтарю его смогу представить только я. Без меня алтарь его примет… только если этот ребенок останется единственным носителем крови рода. Почти тот же фокус, что хотели провернуть Тристан с Маритой пятнадцать лет назад, отдав меня алтарю рода де Орво, чтобы не позволить алтарю де Молино выбирать между их детьми и моими. Тогда меня хотя бы не собирались убить, а сейчас… Если меня убьют, а ребенок и правда существует, Марита о нем знает и хочет использовать, и… это все? Заговор вообще не при чем? Но заговор же тоже сществует и… б-р-р! Давно я такие сложные… и нелепые комбинации не распутывала.