Леди и наследство

В первые несколько секунд я могла только смотреть на неожиданного гостя и хлопать глазами. Как только он вообще сумел найти меня? Я оплела себя таким количеством отводящих чар, что меня и домашние-то замечали лишь тогда, когда сама их окликала. Но каким-то чудом Мануэль Де Ла Серта лишь пожелал меня найти — и нашел.

— Леди Ева, как я рад видеть вас. Эти дни без вашего общества казались мне невыносимой пыткой, — буквально пропел молодой человек с такой довольной улыбкой, что даже стало не по себе. Обычно так ухмыляется человек, замысливший какую-то феерическую пакость.

Ну и какую пакость мог придумать простой смертный, выступая против сильной ведьмы? Даже любопытно стало.

— К сожалению, не могу сказать того же вам, — предельно честно ответила я, прямо посмотрев в глаза того, кого все-таки любила. Но предпочитала лелеять свои чувства вдали от их предмета. Так уж вышло, что реальный Мануэль Де Ла Серта оскорблял мою любовь и безнадежно опошлял ее.

— Как всегда суровы, — как будто расстроенно покачал головой молодой человек и подошел ко мне настолько близко, что еще немного, и нарушил бы все правила приличия. — Ваша матушка говорит, вы были чрезвычайно заняты последние дни.

Прозвучало как будто… иронично? Де Ла Серта надо мной издевался?

— Да, так и есть, — спокойно произнесла, я пытаясь понять, куда же клонит этот невыносимый человек. Неужели я настолько поглупела, что теперь Мануэль внезапно стал для меня загадкой? Очевидно, любовь калечит людей, лишая их в том числе и разума…

— Так странно… — начал с откровенной насмешкой и торжеством ибериец, однако вдруг замолчал на полуслове.

Теперь уже я начала волноваться, что же такое решил утаить человек, у которого, что на уме, то и на языке. Этот наглец осмелился попросить моей руки, после того, как я дала понять, что знаю о его попытках склонить к прелюбодеянию цыганку. Другой бы после подобного постыдился показывать мне на глаза, но, видимо, чувство стыда Мануэлю Де Ла Серта было неведомо.

— Что же вас так сильно удивило, сэр? — спросила я, не сумев сдержать недоумения.

Улыбка Де Ла Серта теперь все больше походила на злодейскую, и мне даже в какой-то момент подумалось, что этот человек попросту одержим призраком или фэйри… Уж слишком непохожа была гримаса иберийца на те, что он демонстрировал все время, которые я его знала.

— С чего вы взяли, будто меня что-то удивило? — спросил Де Ла Серта. — Ничего подобного, леди Ева. Меня уже совершенно ничего не способно удивить.

И снова будто бы на что-то намекает, потешаясь над моим неведением. Проклятье, неужели же Де Ла Серта за моей спиной сговорился с моим братом? Сперва ибериец оказывается сильней моего колдовства, а после держится так уверенно, будто из достоверных источников узнал, что обрел бессмертие и неуязвимость.

— Что же, видимо, вам можно только посочувствовать, — произнесла я и решительно двинулась назад к дому.

О чем можно говорить с возлюбленным я уже решительно не понимала, а самое удивительное, меня это совершенно не расстраивало.

Де Ла Серта шел следом за мной, я слышала его шаги, чувствовала его взгляд и казалась себе на удивление незащищенной. Быть может, его действительно захватил злой дух и теперь именно он управляет всеми действиями иберийца? Не мог же он в самом деле измениться настолько сильно за какие-то несколько дней?

Явился к нам Мануэль, разумеется, с младшим братом, которого в мое отсутствие развлекала под присмотром няни Шарлотты младшая. Словно бы отпрыски иберийского посла зависели друг от друга еще сильней, чем я и Второй. Мы с Эдвардом разлучались и довольно часто притом. Я могла неделями пропадать в таборе, и мы с близнецом не изнывали в разлуке, хотя и считали, что мы скорее единое целое, чем два различных человека.

— Леди Ева, как рад видеть вас, — искренне, но притом как будто бы немного насмешливо произнес Теодоро и поднялся мне навстречу.

Ну, хотя бы тут без видимых изменений, Теодоро Де Ла Серта был куда менее заносчив, чем его старший брат, демонстрируя порой даже излишнее дружелюбие всем подряд. Эмма как-то обронила, что считает, будто младший из двух братьев похож на собаку, однако здесь я ее не поддерживала.

Теодоро, по моему мнению, скорее походил на прирученную лису, которая, конечно, ластится, но при этом остается в первую и главную очередь лисой Словом, я предпочитала не обольщаться его сердечностью.

— Взаимно, сэр, — изобразила я радушие, но намеренно сделала это не слишком достоверно. Таким образом, правила вежливости я все еще не нарушила, однако гости, которые умом обделены не были, имели все шансы понять, что восторга от встречи я не испытываю.