Леди и рыцарь

Стукнув кружкой по столу, Эрик решительным шагом направился к лестнице, поднялся наверх, прошел к спальне, и там решимость покинула его. Он заколебался у двери, скривился, потом прижался лбом к грубым доскам двери и вздохнул. Нет, это просто нелепо. Он ведет себя словно испуганная девственница. А Эрик отнюдь не был девственником и даже не мог вспомнить свои ощущения в первый раз. Ему и двенадцати лет не было, когда у него появилась первая женщина, Она следовала за лагерем, одна из многочисленных шлюх, что сопровождают воинов с одной битвы на другую, отдаваясь каждому, у кого есть чем заплатить. Он тогда был сущим юнцом, впервые вырвался на свободу и жаждал испытать все сполна.

И он испытал, подумал он сейчас, вспомнив свой энтузиазм в тот первый раз. Ему даже не пришлось ничего платить. Она – он не мог вспомнить ее имени – назвала это твоим добрым делом, «объездила», так сказать, мальчика. Его тогда распирало от гордости, как молодого петуха, и он совершенно не уловил смысла ее слов. Только позднее, с опытом, он понял, что она позабавилась с ним бесплатно из жалости. Не было никакой нужды в прелюдии; его плоть была тверда словно камень еще до того, как он расстегнул штаны. Он успел один раз поцеловать ее, задрать ей юбку и даже вонзиться в нее, но больше его молодое взволнованное тело не выдержало и потребовало немедленного высвобождения. Оглядываясь назад, он поражался, как тогда сумел продержаться почти минуту.

Качая головой и испытывая смущение, свойственное зрелым людям, когда они вспоминают юношеские проделки, он закрыл глаза. Второй раз у него тоже получилось не лучше. Но зато третий – это было совершенно иное дело. То ли благодаря опыту женщины, то ли потому, что он был пьян, но он научился у нее очень многому. Молли. Он сомневался, что когда-нибудь забудет ее имя. Она первая стала учить его всему, что нужно знать об отношениях между мужчиной и женщиной, и ей нравилось учить. Эрик продолжал набираться опыта и в последующие годы. Он обнаружил что он нравится самым разным женщинам – и шлюхам, и служанкам, и дамам.

И хватит топтаться под дверями собственной спальни. Нужно перейти к делу, не думая об этом как о работе. Неудача первого раза не повторится. Ему уже не двенадцать лет.

Розамунда сидела на постели, поглаживая мурлыкавшего котенка, которого назвала Чернышом, и ожидала мужа. Эрик остался за столом после ее ухода, очевидно, обсуждая с мужчинами увиденное при объезде владений и дела на завтра. Именно об этом шла речь во время трапезы. Розамунда молча прислушивалась к беседе, заметив, что никто не упомянул о конюшне или о конюхе. Лишь один раз кто-то сказал, что новые конюшни все же будут построены.

Отчаянно пытаясь не думать о смерти отца, чтобы избежать слез за столом, Розамунда дала волю возмущению и гневу. Это помогло ей продержаться весь ужин, но, когда она вернулась в спальню, мысли об отце снова стали одолевать ее. Ей становилось так горько и больно, что она старалась думать о другом. На замену пришли одновременно две мысли: о ее прискорбной неспособности стать хорошей женой и о том, что вскоре ее муж войдет в спальню с намерением исполнить супружеский долг. Измученная ожиданием, она почти обрадовалась, когда дверь открылась и муж вошел комнату.

Она сидела на кровати, все еще одетая, поглаживая котенка. Выдавив из себя улыбку, Эрик закрыл дверь и направился к жене. Присев на край постели, он рассеянно обвел взглядом комнату. Все в ней было по-прежнему, и ничто не могло отвлечь от предстоящего дела.

– Муж?

Вздрогнув, Эрик вопросительно посмотрел на Розамунду.

– Вы все еще желаете…

– Да, – прервал он ее тревожный вопрос, потом взглянул на котенка, уютно устроившегося у нее на коленях. – Я только… уберу малыша, – заявил он, снова убеждая себя что не ищет повода потянуть время. Не обращая внимания на когти и зубы, немедленно впившиеся в его ладони, Эрик подхватил шипящий клубок с ее колен и отнес его к креслу у огня. Усадив котенка, он повернулся и замер. За это время его жена успела встать на постели на четвереньки и задрать юбку до талии. Эта нелепая поза не переставала приводить его в состояние растерянности.

Закрыв глаза, он досчитал про себя до десяти, потом снова заставил себя посмотреть на нее, распрямил плечи и решительно направился к постели.

– Жена… Розамунда, – поправил он себя и через силу улыбнулся, когда она взглянула на него через плечо. – Иди сюда. – Он указал рукой на край кровати, и она непонимающе посмотрела на него.

– Я думала, что вы хотите начать…

– Да, но прежде я хочу, чтобы ты подошла сюда, – перебил он ее.

Розамунда слегка нахмурилась. Лицо мужа было раздраженным, он только что не рычал. Она явно чем-то снова, рассердила его. Вздохнув про себя, она повернулась и пододвинулась к Эрику, неуверенно глядя на него.

Взяв ее за плечи, он мягко потянул ее к себе и прикоснулся губами к ее губам. Розамунда тут же резко отстранилась от него:

– Что вы делаете?

Закрыв глаза, ее муж страдальчески вздохнул:

– Я целую тебя.