Леди Макбет Маркелова переулка

Катя бросила трубку, решив про себя, что никуда больше звонить не будет. Что это она, в самом деле… Не хватало еще слежкой заниматься, как ревнивая женушка. Лучше занять себя чем-нибудь, быстрее время ожидания пройдет. Придя на кухню, подошла к Грише, тронула за плечо:

– Ладно, сынок, не надо мне помогать, я сама все сделаю. Иди…

– Почему? Я ж не отказываюсь…

– Иди, говорю! Что, с первого раза так и не научился мать понимать?

Гриша глянул не так чтобы обиженно, а задумчиво как-то. С грустной и взрослой мудростью, которая Кате совсем не понравилась. Мал еще, чтобы так на мать глядеть. Да и в принципе нельзя так на мать глядеть!

Гриша ушел, она быстро принялась чистить картошку. Руки дрожали мелким бесом, беспокойство в душе росло. Еще и палец порезала, зараза… Кинулась к аптечке, капли крови разлетелись по полу красным веером. Прижала к ране тампон с йодом, подошла к окну…

По двору бежала Ольга. Не шла, а именно бежала, подавшись корпусом чуть вперед и неловко прижимая локти к бокам. У Кати упало сердце – какую-то дурную весть несет…

И застыла, держа щепоть с прижатым к пальцу тампоном на весу. Будто перекреститься собралась, да не успела. Лучше бы перекрестилась…

– Катя! Катя, ты дома? – ворвалась в дверь запыхавшаяся Ольга.

– Да, заходи. Случилось что-то?

– Кать, Лиза таблеток наглоталась! Я сейчас только узнала… О, боже, ужас какой…

– Она… жива?

– Да какое там! Соседи тревогу забили, что она долго из дому не выходит, дверь взломали… А она там два дня уже лежит, мертвая. Никто ведь не потерял…

– Саша сейчас там?

– Да, там. Его соседи вызвонили. И милиция тоже там…

– Понятно. Я пойду, Оль.

Катя двинулась к двери, начала сосредоточенно втискивать ноги в туфли, по-прежнему держа щепоть с тампоном на весу.

– Кать, да ты куда? Ты что, с ума сошла? Только тебя там не хватало! Не ходи, имей совесть!

– Я ему нужна…

– Ага, прям! Сама-то соображаешь, что говоришь? Не нужна ты ему нисколько, даже наоборот… Именно в эту минуту и не нужна!

– Я ему нужна, Оля!

– Да очнись! Хочешь быть дополнением к угрызениям совести? Сиди уж лучше дома! Жди, когда сам придет! Если вообще придет, конечно… Хочешь, я с тобой побуду?

– Нет, не хочу. Мне лучше одной…

– Ну, как хочешь. Я, в общем, другого ответа и не ожидала. Вся ты, Катя, в этом и есть…

– Уйди, Оль. Спасибо.

– Ладно, пойду… А ты валерьянки выпей. Или покрепче чего, коньяку или водки. Есть у тебя в доме водка?

– Есть.

– Вот и выпей.

– Хорошо, я выпью.

Не стала она пить водку. Показалось почему-то кощунством в такой ситуации водку пить. Уселась на диване в гостиной, замерла, слушая тишину. Да, в доме было очень, очень тихо… Даже из Гришиной комнаты не доносилось никаких шорохов.

Вдруг он сам появился в проеме двери, позвал тихо:

– Мам…

– Что, Гриша? – медленно повернула к нему голову.

– А эта тетенька, его жена… Она из-за тебя это сделала, да?

– Нет… Нет, конечно. Как тебе вообще это в голову пришло? Нет, я тут вообще ни при чем… Просто дядя Саша ее не любил, а меня полюбил… Ты, Гриша, мал еще, чтобы понимать эти вещи… Иди к себе, не мешай мне, ладно? Я дядю Сашу жду. Он скоро придет… Иди, спать ложись, поздно уже.

Саша пришел глубокой ночью. Она не спала, сидела на кухне, подперев щеку рукой. Он сел напротив нее за стол, она молча встала, налила ему полный стакан коньяку.

– Выпей, Саш… Надо выпить обязательно.

– Нет, не хочу. Собери мои вещи, пожалуйста. Я уйду.

– Нет, Саша, нет…

– Да, Катя.

Он поднял глаза. В круге кухонного светильника лицо его казалось почти черным. Губы дернулись нервно, будто он собрался улыбнуться.

– Саша, ну почему, почему… Мы же с тобой не виноваты ни в чем…

– Да. Ты, Кать, ни в чем не виновата. А я виноват.

– Да в чем ты виноват?! Ты же сам говорил… Про скорлупу, помнишь?

– Она меня любила, Кать. Она меня по-настоящему любила. Вся ее жизнь была в этом… В любви ко мне… А я не захотел нести за это ответственность. Понимаешь, мы должны нести ответственность, как бы ни сопротивлялись, какие бы оправдания себе не находили. А иначе как жить…

– Но ведь я тоже тебя люблю! А за мою любовь ты не хочешь нести ответственность?

Он замолчал, глядел на нее так, будто не понимал, о чем идет речь. Катя подвинула по столу стакан с коньяком, проговорила тихо:

– Выпей, Саш, пожалуйста… Тебя хоть немного отпустит, иначе заболеешь…

– Да я в полном порядке, не надо. Такие твари, как я, живучи, знаешь ли.

– Не называй себя так, пожалуйста! Ты ни в чем не виноват! Ты не лучше и не хуже других, пойми ты это! А я знаю, что говорю! Со мной когда-то так же поступили, как с твоей Лизой. Да, я тоже хотела отомстить, наказать как-то, но…

– Не сравнивай, Кать. Ты своего бывшего мужа не любила. У тебя другой случай был. Не сравнивай любовь и женскую ущемленную гордыню, это разные вещи.

– Да откуда ты знаешь, любила я его или не любила?

– Ты мне сама говорила.

– А может, я врала?

– Нет. Ты вообще любить не умеешь, Кать. В принципе.

– Что ты говоришь, Саша… Да как это…