Леди Малиновой пустоши

А теперь про самое для меня интересное — керамика и посуда. Первую порцию глазури пришлось выбросить. Я ее запорола. Так боялась сварить жидкую глазурь, которая не будет держаться на изделии, а просто скатываться, что в результате сварила такую, что можно ложкой ее накладывать и ножом размазывать. Два дня ходила сама не своя, нервничала, никак не могла уснуть ночью. Когда варила второй раз, тряслись от волнения руки, я даже чувствовала, как по спине бежит холодный пот от страха, что и в этот раз ничего не получится…

Когда полива была готова, и вроде бы все было в меру, я просто без сил опустилась на скамью и даже слова не могла сказать, такая апатия накатила. Вот сколько читала книг — фэнтези про попаданок, как-то у них все ладно и складно получается, а тут… то не так, да это не эдак… пока шишек не набьешь на всех местах, а не только на лбу — ничего сразу не получается. В общем, искупали мы наши первые изделия в глазури, ещё раз поставили на обжиг и получили, пусть и не первосортный, но очень даже неплохой по качеству, фаянс.

О фарфоре пока и речи не шло. Хотя я и велела собирать и в замке и в деревнях кости крупных рогатых животных и привозить их мне сюда. Вот набьем руку и мастерство на фаянсе, попробую рискнуть взяться за фарфор. Изготовили мы и те два сервиза столовых. Один я взяла сразу в замок, для использования в своей столовой, один убрали на хранение в кладовую для продажи. Сейчас Иннис расписывает второй чайный сервиз, а ещё один ждёт своей очереди. Надо ещё два столовых сделать, и можно ехать торговать… только будут ли в Даблитти покупатели, способные купить эти изделия? Может, надо поискать другие города, побогаче? Надо поспрашивать Иннис, Грегора, они все равно должны знать окружные города, это мне простительно, я ведь, по легенде, выросла совсем в других краях.

И вот, пока я предавалась своим размышлениям, под жужжание гончарного круга, увидела спешащую к нам Крессу. Что там опять стряслось? Оказывается, случился у нас любезный соседушка, Максвелл Мак-Гренн. Вот принесла его нелёгкая! Плюнув, я остановила круг, и сообщила Иннис.

— Идем, соседа принесло! Будем чаи распивать и сплетни перебирать. Ты хоть одну свежую сплетню знаешь? Вот и я нет. Будем изображать деревенских дурочек, слушать его, раскрыв рот и восхищаясь, пусть он сам рассказывает!

Вымыв руки, поспешили в дом. По пути встретили приехавшего из каменоломни Грегора, куда он ездил по своим делам. Узнав, что у нас гость, нахмурился.

— Откровенно говоря, леди Мэри, как-то подозрительно часто он к нам начал ездить. Иной раз соседи годами не видятся, иной раз вообще только на ярмарках и видятся. Горные кланы сильно разобщены.

Я усмехнулась — Грегор, ну ты же сам говорил, что у него интерес есть. Вот он и ухаживает и охмуряет прекрасную даму!

Грегор задумчиво пробормотал себе под нос.

— Интересно знать, какую именно даму он охмуряет?

И в этой фразе явно слышался личный интерес! Ой, Грегор, надо бы приглядеться к тебе внимательнее! Хотя никакого мужского интереса с его стороны в мой адрес я не заметила, или я совсем мышей перестала ловить? А может, это не ко мне? Вон у Иннис щёчки порозовели… Однако с этой деловой жизнью я совсем не замечаю и другого аспекта жизни. Такова вдовья доля… ничего личного, только бизнес. Ладно, разберемся потом.

Поскольку холл и гостиная ремонтом пока не затронуты, то там сохранялся порядок и чистота, Бернис добросовестно выполняла свои обязанности. Поэтому Кестер провел гостя в гостиную, распорядился подать чай и выпечку. Я продолжала вспоминать самые простые и бюджетные рецепты различных выпечек из своего прошлого, а Липа их мастерски воплощала.

Принарядившись, мы с Иннис прошли в гостиную, где наш сосед разглядывал очередную нашу новинку — мы таки сделали пробный вариант мягкой обивки кресел и дивана.

Сам лэрд Максвелл щеголял обновками — малиновым сюртуком в облипку, шейным платком, завязанным таким хитромудрым узлом, что больше походил на жабо, завитыми кудрями белоснежного парика. Хотя прошлый раз был без парика, да и выглядел лэрд попроще. Не иначе, как дядюшка назначил его любимой женой, тьфу ты, любимым наследником. Покрасовавшись перед нами, деревенскими дурочками и чмокнув воздух над нашими лапками (теперь, благодаря лосьонам из глицерина и разным кремам, наши ручки, несмотря на грязный труд, выглядели мягкими и ухоженными даже без перчаток!) лэрд выдал порцию дежурных комплиментов. Я пригласила всех присесть и принялась разливать чай, предоставляя Максвеллу право разливаться соловьём, живописуя свое путешествие на тезоименинство к дядюшке.