Леди никогда не лжет

— Ты можешь не пользоваться моими деньгами. Хочешь, я вообще откажусь от своей собственности. Только будь моей.

— Я и так твоя.

Александра уткнулась лицом в грудь мужчины. Ему показалось, что ее дыхание проникает под не слишком чистую ткань рабочего халата и приятно щекочет кожу, и его руки напряглись. Но он знал, что на нее давить нельзя.

— В любом случае я, по-моему, хорошо потрудился, утешая тебя ночью.

Она затряслась от смеха:

— Ты был великолепен. Утром я проснулась и сразу придумала дюжину способов ответить тебе взаимностью, если бы хватило сил.

— Теперь, пожалуйста, подробнее…

Она отпрянула и прижала пальчик к его губам.

— Не сейчас. Боюсь, я пришла, чтобы сказать только одно: я не смогу помогать тебе на испытаниях сегодня вечером. Завтра будет шумное празднество и угощение. Абигайль не дает домочадцам присесть и сама крутится как белка в колесе.

Финн раздвинул губы и взял ее палец в рот.

— Мм, как приятно. В общем, меня привлекли к подготовке, — сообщила Александра.

Она вытащила палец и провела им по щеке и подбородку Финна, оставляя влажный след.

— Я буду занята украшением помещений и прочей ерундой, придуманной Абигайль. Объяснить это невозможно.

Финн нахмурился:

— Что за праздник. В деревне?

— Это идея Абигайль. Синьорина Морини сказала, что это древняя традиция. В дни солнцестояния устраивают праздники. Язычество, конечно, но церковь их не запрещает, и деревенский священник будет присутствовать.

Ее палец задержался на шее мужчины. Почему-то это простое действие потребовало от Александры максимальной сосредоточенности, и она сбилась. В то же время ее невинное прикосновение отдалось в паху Финна, его фаллос начал болезненно пульсировать.

— У нас будут маски и факелы, — продолжила Александра, сообразив, на чем остановилась, — еще музыка и танцы. Ты должен прийти, конечно.

— У меня нет маски, — сообщил Финн.

— Мы сами будем делать маски сегодня вечером. Приходи, прошу тебя. — Она взглянула на Финна снизу вверх. Ее улыбка дразнила и соблазняла. Кошачьи глаза загадочно мерцали. — Без тебя будет ужасно скучно. С кем тогда мне флиртовать?

Мысль об Александре, танцующей в маске на освещенной факелами площади за стенами замка, заставила сердце Финна забиться чаще.

— Конечно же, ты будешь флиртовать только со мной, — твердо заявил он.

— Значит, ты придешь?

— Выходит, что должен. Хотя, увидев, как я танцую, ты предпочтешь навсегда забыть мое имя.

— Я утащу тебя в сад задолго до начала танцев, — заверила Александра, приподнялась на цыпочки и поцеловала его. — Извини, я уже опоздала. Абигайль может отправиться меня искать. Следи за временем. Ты должен быть внизу к восьми часам — умытый, выбритый и презентабельный.

Финн открыл рот, чтобы потребовать дополнительную информацию, к примеру, будут ли присутствовать братья Пенхоллоу, но Александры уже и след простыл.

— Не опаздывай! — крикнула она, уже выбежав из мастерской, и звук ее голоса показался ему пением райской птички.

Женщины! Ему пришлось немало потрудиться, чтобы вернуть контроль над своей взбунтовавшейся плотью. Это было совсем не просто, учитывая, что он дважды довел Александру до оргазма прошлой ночью, не позволив ей прикоснуться к своему эрегированному фаллосу из опасений, что его способность обуздывать собственные желания все же не безгранична. Он даже оставался одетым, во избежание нелепых случайностей. Дважды он наблюдал, как Александра бьется в сладких судорогах, чувствовал, как ее нежная плоть сжимается вокруг его пальцев. Он мог одним толчком войти в нее, излить в нее свое семя и, возможно, совершить таинство зарождения новой жизни, которая привязала бы ее к нему навсегда.

Но Финн не сделал этого. Пока ее тело медленно охлаждалось, а сердцебиение возвращалось к норме, он, закрыв глаза, думал о цепях переменного тока. Потом он обнимал Александру, прижимал к себе и наблюдал, как тяжелеют и опускаются ее веки, а сам в уме подсчитывал, сколько еще пройдет дней, прежде чем он сможет войти в ее восхитительное тело, не слишком опасаясь, что их близость будет иметь последствия. Он прикинул, когда сможет достать в Риме то, что избавит его от необходимости во избежание зачатия воздерживаться от близости с женщиной в середине ее месячного цикла и прерывать половой акт.

Ставки были слишком высоки, чтобы проявлять легкомыслие и беспечность. Он не станет устраивать ей ловушки, чтобы обманом заставить выйти за него замуж. Да и нельзя исключать вероятности того, что она не попадет в ловушку. Такую женщину, как Александра, следует завоевывать с величайшей осторожностью. Она должна прийти к нему сама, по собственной воле. И игра будет стоить свеч. Ведь если она будет принадлежать ему, сама отдаст ему свою руку, то никогда не нарушит клятву. Потому что под внешним очарованием и легкомыслием бьется сердце львицы.

Его львицы. Страстной, грациозной и очень соблазнительной.

Дьявол!