Леди полночь

- Надеюсь, они напишут это на моём надгробии, - он резко втянул воздух, когда она передвинулась вперёд.

Неожиданно она осознала, что практически сидит на коленях у Джулиана, её колени вокруг его бёдер. Смущающе близкое положение.

- Я… я сделала тебе больно? – спросила она.

Он сглотнул.

- Попробуй ещё раз иратце.

- Ладно, - ответила она, - схватись за аварийную ручку.

- За что? – он открыл глаза и уставился на неё.

- Пластиковая ручка! Над окном, - она указала, - её используют, когда машина делает виражи.

- Ты уверена? Я всегда думал, что она для того, чтобы вешать вещи, - сказал он, - например, одежду из химчистки.

- Джулиан, сейчас не время быть придирчивым или забавным. Возьмись уже за ручку или, я клянусь…

- Я понял! – он схватился за неё и вздрогнул, - я готов.

Она кивнула и отложила Кортану, доставая стило. Может быть, её прошлые иратце были слишком быстрыми, слишком неряшливыми. Она всегда сосредотачивалась только на физической стороне Сумеречной охоты, не на ментальном и художественном: виденье сквозь чары, нанесение рун.

Она опустила кончик стила на его плечо и начала рисовать медленно и аккуратно. Ей приходилось напрягать руку. Она пыталась давить как можно меньше, но чувствовала напряжение под пальцами. Его кожа была гладкой, и она хотела придвинуться ближе к нему, положить руки на рану и исцелить её силой своего желания.

Стоп.

Она должна закончить иратце. Эмма отодвинулась, её рука крепко сжала стило. Джулиан выпрямился, остатки рубашки сползли с его плеч. Он сделал глубокий вдох, рассматривая самого себя – и иртаце впиталось в его кожу, словно чёрный лёд, тающий, распадающийся и исчезающий в море.

Он посмотрел на Эмму. В его глазах она видела своё отражение: она выглядела уставшей, паникующей; кровь была на её шее и белой майке.

- Болит меньше, - прошептал он.

Рана снова запульсировала; кровь потекла по грудной клетке, пачкая ремень и пояс джинс. Она положила руки на его голую кожу, паника медленно накрывала её. Его кожа была горячей, слишком горячей. Она чувствовала, что у него жар.

- Ты врёшь, - ответила она, - Джулс. Достаточно. Я позову помощь.

Она подвинулась, чтобы слезть с него, но его рука поднялась и схватила её за запястье.

- Эм, - проговорил он, - Эмма, посмотри на меня.

Она посмотрела. На его щеке было немного крови, его волосы свисали тяжёлыми тёмными кудрями, но в остальном он выглядел обычным Джулсом, как и всегда. Его левая рука сжимала бок, а правая поднялась, его пальцы оказались на её шее.

- Эм, - повторил он, его глаза, широко открыты и отливали синие в сумерках, - ты целовала Марка прошлой ночью?

- Что? – Эмма изумлённо посмотрела на него, - Ладно, теперь ты точно потерял слишком много крови.

Он немного передвинулся под ней, но оставил свою руку на ее шее.

- Я видел, как ты на него смотрела, - сказал он, - снаружи Посейдона.

- Если ты волнуешься о благополучии Марка, то не стоит. Он хаос, и я знаю это. Не думаю, что нужно запутывать его ещё больше.

- Не поэтому. Я не волнуюсь за Марка.

Он закрыл глаза, будто считая в уме. Когда он снова посмотрел на неё, его зрачки были огромными и чёрными, скрывая радужку.

- Наверное, мне следовало бы, но это не так.

Когда у него начались галлюцинации? Эмма была в панике. Это не было похоже на него: бормочущий и перескакивающий с мысли на мысль.

- Я должна позвать Безмолвных братьев, - сказала она, - и мне плевать, если после этого ты будешь меня ненавидеть или расследование отменят.

- Пожалуйста, - проговорил он, в его голосе было отчаяние, - просто… просто попробуй ещё раз.

- Ещё раз? – эхом повторила она.

- Ты справишься с этим. Ты поможешь мне, потому что мы парабатаи. Мы навсегда. Я уже говорил тебе это, помнишь?

Она осторожно кивнула, держа телефон.

- И парабатай делает руну особенной. Независимо от того, что было на наконечнике, оно предотвращает исцеляющую магию, но, Эмма, ты можешь это сделать. Ты можешь исцелить меня. Мы парабатаи и это значит, что вещи, которые мы делаем вместе, невероятны.

Кровь уже была на её джинсах, на её руках и майке, и он все еще продолжал истекать кровью, рана до сих пор была открыта, оставляя кровь повсюду.

- Попробуй, - хрипло прошептал Джулс, - Давай, ради меня?

В его голосе слышался вопрос, она слышала голос мальчика, которым он был когда-то. Меньше, костлявее, моложе, стоящий рядом с родственниками в Зале Соглашений, в то время как его отец выступил вперёд с обнажённым мечом.

И она вспомнила, что тогда сделал Джулиан. Сделал, чтобы защитить ее, чтобы защитить их всех, потому что он всегда делает все возможное, чтобы они были в безопасности.

Она выпустила телефон из руки и схватила стило так крепко, что оно впилось в ее влажную ладонь.

- Посмотри на меня, Джулс, - сказала она, и он встретился с ней взглядом. Она прижала кончик стило к его коже, и на мгновение девушка замерла, просто вдыхая, дыша и вспоминая.

Джулиан.

Он присутствовал в ее жизни, сколько она себя помнила: вот они брызгаются водой в океане, копаются вместе в песке, вот он приложил свою ладонь к ее, и они дивятся различию формы и длины их пальцев.