Леди полночь (ЛП)

Он повернулся так, чтобы они стояли лицом к лицу друг с другом. Эмма видела беспокойство в его глазах. Он заключил ее лицо в своих руках, и она почувствовала, что сердце буквально вырывается из ее грудной клетки.

- Ты можешь сказать мне, - попросил он. - Почему ты не пришла?

Свинцовым голосом Эмма рассказала ему о тревожном сообщении от Кита, о том, как она немедленно побежала к автомобилю. Как после всего, что пережил Институт не так давно, она была не в состоянии взять кого-нибудь с собой. Как она почувствовала ответственность за Рука. Как она попыталась дозвониться Джулиану, чтобы сообщить, куда она пошла, но он не взял трубку. О Мантидах в доме Руков, прибытии Джема и Тессы и правду о Ките. Все, кроме того, что Джем рассказал ей о парабатаях.

- Я рад, что ты в порядке, - сказал парень, когда она закончила рассказывать. Его большой палец убрал прядь с ее скулы. - Хотя, думаю, если бы тебя ранили, я бы знал.

Эмма не подняла руки, чтобы прикоснуться к нему. Они были сжаты в кулаки. Она думала о том, что делала трудные вещи. Годы обучения. Жизнь, после смерти родителей. Убийство Малкольма.

Но взгляд на лицо Джулиана - открытый и доверяющий - показал ей, что это будет самой тяжелой вещью, которую она когда-либо делала.

Она взяла его руку. Медленно она переплетала их пальцы. Еще более медленно она отводила его руку от своего лица, пытаясь успокоить голос в голове, который говорил, что это - последнее прикосновение его рук к коже девушки, и что подобное чувство возникает в последний раз.

Они все еще держались за руки, но ее руки были напряжены, Эмма держала руки парабатая мертвой хваткой. Джулиан выглядел озадаченным.

- Эмма?..

- Мы не можем сделать этого, - сказала она, ее голос был ровным и не колебался. - Именно это я хотела сказать тебе раньше. Мы не можем быть вместе. Не так.

Он притянул ее руку.

- Не понимаю. О чем ты говоришь?

Я говорю, что слишком поздно, - хотела она сказать ему. - Я говорю, руна выносливости, которую ты нанес мне, спасла мою жизнь, когда Малкольм напал на меня. И насколько бы благодарна я за это ни была, руна не должна была меня спасти. Я говорю, что мы уже становимся тем, о чем Джем рассказал мне. Я лишь хотела сказать, что не трудно остановить ход часов, но нельзя запустить их в обратном направлении.

И поэтому часы должны быть разрушены.

- Никаких поцелуев, прикосновений, любви или свиданий. Это достаточно понятно для тебя?

Джулиан не выглядел удивленным. Он был воином: он мог принять любой удар и был готов нанести ответный удар вдвое более сильный.

Это было намного хуже.

Эмма отчаянно хотела забрать слова назад и сказать ему правду, но слова Джема всплывали в ее памяти.

Запрет на любовь не убьет ее. Наоборот, усилит.

- Я не хочу, чтобы между нами были подобные отношения, - сказала она. - Скрываться, лгать и постоянно оглядываться. Разве ты не видишь? Это губит все, что мы имеем. Это убивает все хорошие моменты нашей связи, как парабатаев, сейчас мы даже не друзья.

- Это не правда. - Он выглядел больным, но решительным. - Мы должны скрываться лишь некоторое время, пока дети не вырастут и не перестанут нуждаться во мне...

- Тавви будет нуждаться в тебе еще восемь лет, - сказал Эмма, так холодно, как только могла. - Мы не можем скрываться так долго.

- Мы можем приостановить это - наши отношения...

- Я не собираюсь ждать. - Она чувствовала, как он наблюдает за ней, чувствовала его боль. Она была рада, что могла чувствовать это. Она имела право чувствовать это.

- Я не верю тебе.

- Почему тогда я сказала это, если это неправда? Это бы выставило меня не в лучшем свете, Джулс.

- Джулс? - он задохнулся на слове. - Ты снова меня так называешь? Как будто мы дети? Мы не дети, Эмма!

- Конечно, нет, - сказала она. - Но мы молоды. Мы совершаем ошибки. То, что было между нами - ошибка. Риск слишком высок. - Во рту появился горький привкус. - Закон...

- Нет ничего важнее любви, - сказал Джулиан странным, отдаленным голосом, словно он вспомнил что-то. - И Закон не выше этого.

- Это достаточно легко сказать, - отметила Эмма. - Если мы собираемся подвергнуть себя такому риску, то любовь должна быть реальной и вечной. И я действительно забочусь о тебе, Джулс, всегда. Я люблю тебя. Я любила тебя всю свою жизнь. - По крайней мере, эта часть была правдой. - Но я не люблю тебя настолько сильно. Этого недостаточно.