Леди Полночь

– Я должен вернуться на жеребце, – сказал Марк. – Я не могу оставить его здесь. Если он потеряется, Дикой Охоте это не понравится.

– Ладно, – кивнул Джулиан. – Возвращайся один. Но Тай и Ливви на нем больше не поедут, понятно? Это слишком опасно.

Ливви расстроилась, Тай обрадовался. Марк едва заметно кивнул.

– Я поеду с Марком, – вдруг предложила Кристина.

К собственному удивлению, Эмма заметила, что лицо Марка просияло.

– Я приведу жеребца, – сказал он. – Мне хочется летать.

– Не превышай скорость! – крикнул Джулиан ему вслед, но Марк уже скрылся за углом.

– Это же небо, Джулиан, – заметила Эмма. – Там нет ограничений.

– Я знаю, – улыбнулся Джулс.

Эмма обожала эту улыбку. Казалось, она была предназначена только для нее. Эта улыбка говорила: хоть жизнь и заставила Джулиана слишком рано стать серьезным, по природе своей он серьезным не был. Эмме сразу же захотелось обнять его или толкнуть в плечо – и захотелось так сильно, что ей пришлось усилием воли опустить руки и сцепить их в замок.

Полная луна висела высоко на небосклоне, когда Марк аккуратно посадил мотоцикл на песок возле Института.

В город они летели в панике: Ливви дрожащими руками цеплялась за ремень Кристины, Тай все время говорил Марку сбавить скорость, шоссе терялось внизу, под ногами. На парковке они чуть не врезались в мусорный бак.

На обратном пути все было спокойно. Кристина обнимала Марка за талию и думала, как близки они к облакам. Город внизу казался клубком светящихся нитей. Кристина терпеть не могла кататься на аттракционах в парках развлечений и летать на самолетах, но это было совершенно иначе: казалось, она растворилась в воздухе и двигалась вместе с ним, как маленький кораблик в океане.

Марк сошел с мотоцикла и протянул руку, чтобы помочь Кристине. Она благодарно приняла ее. Перед глазами у Кристины все еще стояли пирс Санта-Моники и сверкающее колесо обозрения. Еще ни разу она не чувствовала себя так далеко от матери, от Института Мехико, от семьи Розалес.

И ей это нравилось.

– Миледи, – сказал Марк, когда ее нога коснулась земли.

Кристина невольно улыбнулась.

– Это так официально.

– При Дворах всегда все официально, – согласился Марк. – Спасибо, что вернулась вместе со мной. Это было вовсе не обязательно.

– Мне показалось, что ты не хочешь лететь один, – объяснила Кристина.

С пустынных земель дул мягкий ветер, который шевелил песок и отбрасывал только что постриженные волосы Марка у него с лица. Короткие, они казались ореолом, волшебным сиянием, светлым, едва ли не серебристым.

– Ты хорошо все понимаешь.

Марк изучал ее лицо. Интересно, как он выглядел, когда оба его глаза еще были истинными глазами Блэкторнов, сине-зелеными, как бескрайнее море? Интересно, стал ли он красивее теперь, когда они окрасились в разные цвета?

– Когда все вокруг лгут, учишься смотреть глубже, – сказала Кристина и подумала о матери и о желтых лепестках нежных роз.

– Верно, – кивнул Марк. – Но я вернулся оттуда, где все говорят правду, какой бы страшной она ни была.

– Ты скучаешь по этому? – спросила Кристина. – Скучаешь по отсутствию лжи?

– Как ты узнала, что я скучаю по стране фэйри?

– Здесь тебе неспокойно, – объяснила Кристина. – И назад тебя тянет не только желание вернуться в родные края. Ты говорил, что там был свободен, но показывал и шрамы у себя на спине. Я пытаюсь понять, как ты можешь по этому скучать.

– Охота тут ни при чем. Это сделали при Неблагом Дворе, – возразил Марк. – Но мне нельзя рассказать о том, по чему я скучаю. Мне нельзя рассказывать об Охоте. Это запрещено.

– Но это ужасно! Как тебе сделать выбор, если ты не можешь говорить о нем?

– Мир вообще ужасен, – безучастно заметил Марк. – Кто-то тонет в нем и погружается в пучину, а кто-то поднимается вверх и тянет остальных за собой. Но таких мало. Не каждый может быть Джулианом.

– Джулианом? – удивилась Кристина. – Но мне казалось, он тебе не нравится. Я думала…

– Что? – Марк изогнул серебристую бровь.

– Я думала, тебе никто из нас не нравится, – смущенно призналась Кристина.

Это прозвучало глуповато, но черты лица Марка вдруг смягчились. Он взял Кристину за руку, провел пальцами ей по ладони. Она встрепенулась от его прикосновения – ее как будто пронизало электрическим током.

– Мне нравишься ты, – сказал он, – Кристина Мендоза Розалес. Ты очень мне нравишься.

Он наклонился к ней, и Кристина растворилась в его глазах, синем и золотом…

– Марк Блэкторн, – резко, отрывисто произнес кто-то.

Кристина и Марк обернулись.

Перед ними стоял высокий воин-фэйри, который привез Марка в Институт. Казалось, он возник из темноты, из исчерченного тенями черно-белого песка и ночного неба. Он и сам казался черно-белым. Чернильного цвета волосы завивались у него на висках. Серебряный глаз сиял в лунном свете, а черный напоминал бездонную пропасть. На воине были серая туника и штаны, на ремне висели кинжалы. Он был столь же нечеловечески прекрасен, как статуя.

– Кьеран, – пораженно сказал Марк. – Но я…