Леди-послушница

Но подобная тактика являлась следствием специально продуманной политики. Во времена, когда любой замок являлся хозяйственным и административным центром округи, уничтожение замков приводило к безвластию и нищете. Разорение ферм и сел лишало округу людских и продовольственных ресурсов, страна пустела. Король дал понять: мятежникам не на что рассчитывать в его королевстве. Карательные отряды не оставляли после себя ни жилищ, ни скота, ни людей, ни росточка – ничего живого. В пылу королевского гнева наряду с виноватыми пострадали и невиновные: мужчин, стариков, детей – всех убивали без разбора, женщин использовали и тоже убивали. Что не могли забрать с собой, сгребали в кучи и сжигали. Виселицы окружали остовы разрушенных замков, повсюду валялись трупы, и вышедшие из лесов волки жадно лизали кровь на дорогах.

Генрих узнал об этом, когда праздновал победу в Бристоле. Первым его побуждением было двинуться навстречу войску короля. Однако именно теперь он был занят перераспределением сил и сбором новых отрядов. По сути Генриху не с чем было выступить навстречу давно сформированной, крепкой армии Стефана. В итоге мятежники были вынуждены закрыться в городах, куда гонцы на измученных лошадях приносили все новые и новые страшные известия: разрушен до основания Радкот, а от его трехсотенного гарнизона не осталось ни одной живой души; баллистами короля разбита крепкая башня Криклейда, Ладгестхолл сгорел со всеми защитниками и в округе не уцелел никто. Пал также Партаун, а, казалось бы, неприступный Велси превращен в руины. Недавно перешедшие на сторону Анжу замки Кастл-Керри и Харптри пытались сдаться без боя, но по приказу презиравшего предателей короля были повешены все солдаты гарнизона, а распоясавшееся от неограниченного своеволия войско полностью опустошило округу.

От этих известий Генрих приходил в ярость, Глочестер впал в уныние, Сомерсет отмалчивался, а Херефорд был растерян. Юный Генрих кричал на них на совете, требовал решительных действий, но никто не знал, что предпринять. Перегруппировка сил лишала их возможности кинуться в бой. Денег не хватало. Пока мощные стены Бристоля служили мятежникам защитой, но как надолго? И Генрих бушевал: неужели ему опять придется бежать, в очередной раз показав, что анжуйскому дому не удается справиться со Стефаном?

– Я не позволю ему вырвать у меня победу! – в негодовании кричал Плантагенет.

Потом его ярость проходила, он собирался с духом и с удвоенной силой принимался за дела: формировал войска, выискивал средства для наемников, удерживал вассалов, уговаривая воевать за него если не по закону, то за деньги. И он умудрялся достать эти деньги где хитростью, где посулами, где силой. В итоге богатый Бристоль был обобран как никогда, что ставило под угрозу его верность, но Генрих не уступал, настаивал, договаривался, обещал хартии и вольности, унижался перед горожанами, а тамплиерам обещал любые проценты на выданные суммы. Он писал на континент матери-императрице, умоляя не следовать примеру ее супруга и помочь сыну в том деле, какому она посвятила всю жизнь. Писал и находившемуся сейчас за морем графу Девону, который ранее клялся прийти на помощь молодому Плантагенету. Но доходили ли те письма? Ноябрь – время штормов в Ла-Манше, и нет никакой уверенности, что послания попадали к адресатам.

Однако неугомонный Плантагенет не сдавался, разрываясь между казармами, залом совета и письменным столом. Он даже решился обратиться к некоему Бриану Фиц Каунту, который все эти годы удерживал для императрицы самую мощную крепость королевства – Уоллинфорд, и умолял того прийти на помощь. В возможность этого никто не верил: сэр Бриан некогда поклялся императрице держать Уоллингфорд хоть до нового потопа, и просьбы ее сына он просто проигнорировал.

На совете Глочестер медленно говорил:

– Все во власти Божьей. И, может, небеса отвернулись от нас, ведь мы пошли против Стефана, который все же король Англии и был помазан священным миром, как Саул и Давид.

Херефорд порицал Глочестера за малодушие, но того неожиданно поддержал Сомерсет. Сэру Роджеру легко рассуждать: его земли находятся севернее района боевых действий и не пострадали, а примененная королем тактика выжженной земли коснулась как раз владений Глочестера и Сомерсета, это их маноры превращаются в пустыню.

Потом пришло утешительное известие: на востоке Англии граф Норфолк наголову разбил folk Хорсы, загнал саксонское войско в болота и теперь готов выступить на помощь Плантагенету. Весть об этом воодушевила всех. Да и Генрих считал, что постепенно у них набралось достаточно сил, чтобы выслать подмогу в еще не захваченные Стефаном крепости. И если король встретит достойное сопротивление и увязнет в осадах, они смогут остановить его карательный рейд.