Я медленно вернулась в свой новый дом. Села у окна, прямо в мокрой от снега куртке и с мокрыми от снега волосами. Открыла окно. Пахнуло сладким, как младенческая кожа, снегом. Закрыла окно. Стала смотреть на снег. Начало и конец. Жизнь и смерть. Прощай и здравствуй. Вот они: простые, ясные и единственно верные слова.
Зазвонил мобильник.
Я посмотрела на номер. Там высвечивалось: «Гад Т.Т.».
Глава 17. Редко судьба стреляет метко
– Добрый вечер, Евдокия Ивановна. Вы еще не спите? Не разбудил?
– Нет, Тимур Тимурович, не разбудили. Здравствуйте.
Пауза. Какая-то хорошая пауза. Вроде взаимной неловкости между людьми, которые симпатичны друг другу. Нет-нет, это мне показалось. Это его обычная манера.
– Устроились?
– Да, спасибо. Как… ваше здоровье?
– Мое… хорошо. Через пару дней выпишут. Спасибо…
Он явно что-то хотел сказать, но не сказал. Мне стало как-то не по себе:
– Тимур Тимурович, мне… Я очень виновата…
– Перестаньте, Евдокия… Ивановна. Все отлично. Как вам ваша новая квартира? Приемлемо?
– Замечательно…
Тимур Тимурыч заговорил даже как-то быстрее обычного:
– Ну вот и хорошо. Завтра утром с вами свяжется Алла. Есть дело… Ответственное. Я, честно говоря, думал, что все начнется где-то через неделю. Но все закрутилось быстрее. В общем, готовьтесь к интересной жизни. Выспитесь как следует. Хорошо?
– Хорошо.
Опять пауза.
– Ну вот и ладно. Очень рад был вас слышать.
– Я тоже.
– Всего доброго.
– Всего доброго.
Я поймала себя на том, что улыбаюсь. Вот дура.