Леди с дубиной

Одним своим появлением этот пройдоха вызвал у меня вал вопросов и в этот раз я не собиралась себя сдерживать, выпалила всё скопом:

– Чего это кикимора-то? Сам не фиалка на лужку! С Пифагором? День в разгаре, как это не досыпаем? Я ж только утром свалилась! Ешь нормально, кто тебе не даёт-то!?

Стеклодуй открыл было рот, чтоб обрушиться на меня в ответ, но, видно, передумал в последний момент:

– А чего ты, вообще купаться полезла, вода-то холодная? – пряча тревогу за ехидным тоном, поинтересовался гном.

– Мыши испугалась… – потупив взор, призналась я.

– Мыши? Ты их со своего роста вообще разглядеть-то можешь?

– Могу… иногда, – и смущённо добавила: – …а когда не могу, ещё больше боюсь. Спала себе ночью спокойно, а тут под боком как заскребётся кто-то… думала, мышь на меня напасть хочет, вот и вскочила.

– Мда-а-а, – протянул Тихоход, почёсывая бороду, – стало быть, мы тебя три дня из-за грызуна безобидного дожидаемся.

– Сколько?! – я выразительно посмотрела на гнома, старательно намекая, что меня интересуют ответы на этот и предыдущие вопросы, а ещё лучше – незамедлительный и подробный рассказ. На моё счастье, в этот раз упрашивать бородача не пришлось.

– Значится, ждали-пождали тебя три дня и три ночи, как в сказочках девчачьих. А чего тут началось, после того, как ты в болото сиганула! – подчёркивая драматизм своего повествования, Стеклодуй забавно топорщил бороду: – Титаны прибежали: «Где, мол, урхул наш? Давеча в клетке оставили, а теперича нету. И припасы кто нам попортил-то?». Из работников наплёл кто-то, что ты сожрала, а проводник-то говорит: чудище болотное утащило. Зильда-то поддакивать давай: было чудище, из воды лезло, в грязи да тине, водорослями поросшее, страшное, аж жуть! Ты с ним боролась, так оно тебя проглотило и в топь уволокло. Провожатый тебя спасать кинулся, только ж не поспел, видать. Титаны-то контур защитный проверили – не было чудища, а по грязи да по следам выходит, вроде как было. Велели тебя разыскать, только без толку. А тут глядь, припасы-то кончились! Так они, обжоры, неудобства терпеть не привыкшие, лагерь-то свернули, да невесть куда подались. Опосля, как вся прорва их из виду скрылась, мы с Пифагором тебя сами искать взялись.

– Пифагором? Это ещё кто? – не выдержав, прервала я сбивчивый рассказ гнома.

– А кого ты сейчас ручищами-то своими лапала?

Я посмотрела на всё ещё торчащую возле моих ног довольную физиономию.

– Нашего ослика зовут Пифагором? – опешила я.

– Моего на… гхм… ага, в смысле.

– Тоже прозвище какое-нибудь?

– Нарёк-то я его в честь подгорного героя древности, означает: твёрдый духом покоритель гор, – выдал гном явно заранее заготовленную тираду и неуверенно дёрнул плечом.

– Ничего себе! Не знаю как с горами, а с твёрдостью духа у этого зверя всё хорошо, – улыбнулась я и потрепала ослика по холке. Животное благодарно потёрлось о мою руку. Мне кажется, или ослам такое несвойственно?

– Значица… искать стали, – собираясь с мыслями, продолжил гном. – Я с камнем-то поговорил; это всякий гном умеет, без такого умения в горах ни жилу не найдёшь, ни из пещеры не выберешься, – пояснил гном, видя мой недоумевающий взгляд. – Поведал мне лежняк, что полость в нём имеется. Стал я тогда по земле на брюхе ползать, глядь, а тут стык меж плит. Дай думаю, всковырну его. Да без инструментов горных много ли сделаешь-то? От травы сухой, мусора разного отчистил, там и ночь близится, дальше не продвинуться. А как смеркаться-то стало, вижу, из трещины светляки полезли, видать, от солнца дневного укрывались. Мы с Пифагором сидим, любуемся. С раннего утра над стыком-то этим бился, без толку всё. К обеду думаю, уходить надобно, иначе к темноте до лесу не успеем. Ту-то ночь переждали, но страху будь здоров натерпелись. Я Пифагора уводить, а он ни в какую! Стоит, копытами упёрся, тащи, не тащи – с места не сдвинешь! Так-то мы тебя и встретили, – бедняга на одном дыхании выпалил оставшуюся историю, даже запыхался слегка. – Где ж ты пропадала-то? Всё как есть выкладывай!

– Нигде я не пропадала, подумаешь, спросонок в болото упала, зато пока бултыхалась, нашла секретный проход! – От воспоминаний о пережитых ужасах меня пробил холодный пот, но подробно рассказывать о своей глупости и о том, как чуть не погибла из-за детских страхов, совсем не хотелось. – Забралась в него, нашла там этот зал, – я указала себе за спину. – А в нём вот это, – достав загадочный предмет из-за пазухи, я предъявила его гному.

С неожиданной тщательностью Тихоход принялся изучать вещицу. Закончив, поднял на меня строгий взгляд:

– Надёжно храни этот предмет, – вдумчивый тон и вновь пропавшие просторечные словечки заставили меня отнесись к его словам с предельной серьёзностью. – Думаю, за ним-то и охотились титаны на этих болотах. В лагере поговаривали, что это руины города «ушедших титанов» и здесь хранится естество сотворителей миров – источник неизмеримой мощи. Легенды гласят, столетиями своего могущества титаны обязаны ему, но однажды были повержены неодолимой силой, пришедшей из другого мира.