Леди с Запада

В самом деле, как это объяснить? Селия была почти взрослой девушкой, но сохранила детскую непосредственность и жизнерадостность. Как это назвать? Простотой? Глупостью? Она была слишком чувствительна и никогда бы не смогла свыкнуться с темными сторонами жизни. Сознание Селии просто не воспринимало все то, что было ей враждебно.

— Она… Она не видит ни уродства, ни зла, — сказала Виктория, с трудом подбирая слова. — Ей кажется, что все вокруг такие же добрые и чистые, как она сама.

— Ах вот как. Ну, так это еще хуже, чем слабоумие. Значит, она просто дура, изза нее у вас могут быть большие неприятности.

Ропер снял седло с ограждения и приблизился к Виктории. Она же решила не отступать и, гордо вскинув голову, смотрела на него. Их взгляды встретились, и по спине Виктории пробежал холодок. Его темнозеленые глаза блестели изпод низко надвинутой шляпы. Виктория стояла как завороженная и смотрела на него не отрываясь. Странное незнакомое возбуждение охватило молодую женщину. Сердце ее отчаянно билось. Она привыкла считать, что от мужчины, достойного ее внимания, может исходить только запах одеколона и мыла для бритья. А сейчас запах мужского пота заставил ее потерять самообладание настолько, что она с трудом держалась на ногах и чувствовала дикую слабость.

Виктория понимала, что нельзя допускать ни подобной близости, ни подобных ощущений, и всетаки не могла сделать ни шагу назад.

— Отправляйтесь домой, — жестко сказал Ропер, — вам нечего здесь делать.

Виктория не поняла, о каком доме он говорил: о том, откуда она приехала, или о том, где была сейчас, но подозревала, что речь шла о ее родном доме и что он будет рад, если она уедет.

— Еще раз благодарю, — ответила она расправив плечи и, гордо подняв голову, направилась к выходу. Она старалась сохранить достоинство, но, кто знает, может быть, он догадался о тех ощущениях, которые охватили ее? Конечно, Виктория боялась его и была на него зла, и всетаки он разбудил в ней нечто такое, о чем она даже не подозревала.

Виктория вышла из конюшни и зажмурилась от яркого солнечного света. Когда она подняла глаза, перед ней стояла молодая женщина с роскошной фигурой и блестящими, рассыпавшимися по плечам Черными волосами. У нее были огромные темные с поволокой глаза и красные чувственные губы. Белая блуза с глубоким вырезом открывала ее полные плечи. Женщина не носила нижних юбок, и ее крутые бедра ''четко очерчивались при каждом дуновении ветерка.

Она смело встретила взгляд молодой хозяйки ранчо — гладко причесанной, с туго стянутым на затылке пучком, в блузке с высоким воротником и длинными рукавами, в скромной голубой юбке.

Эту женщину Виктория заметила еще по приезде и приняла ее за дочь Кармиты. У Виктории была прекрасная память на имена, и она мгновенно вспомнила, что Кармита назвала ее Анжелиной Гарсиа. Это звучное имя очень подходило ей. Женщина напоминала распустившуюся ароматную розу.

Поскольку Анжелина не работала в доме, Виктория решила, что она жена одного из работников на ранчо, но никак не могла понять, где же она живет с мужем.

— Привет, я Виктория Уэй… МакЛейн, — сказала она, подойдя к молодой женщине с приветливой улыбкой.

Виктория не могла привыкнуть к своему новому имени. Красотка пристально взглянула ей в глаза и, откинув назад свои роскошные волосы, ответила:

— А я Анжелина.

— Я видела вас в день приезда. Мне очень жаль, что до сих пор не поговорила с вами. Скажите, пожалуйста, кто из здешних мужчин — ваш муж?

— Да никто! — Анжелина откровенно расхохоталась. — И чего ради мне идти замуж? — В ее голосе слышались удовлетворение и насмешка.

Не замужем… Это показалось Виктории совершенно непонятным. Значит, она жила с мужчиной без церковного благословения? Виктория покраснела от смущения. Бедная девочка, ей приходится терпеть такие унижения, а тут еще хозяйка со своими вопросами. Но Анжелина вовсе не производила впечатление смущенной женщины, которая несет бремя вины. Виктория поняла, что ей следует немедленно вернуться в дом. Там она хоть ограждена от встреч с подобными людьми. Настоящая леди никогда не позволит себе опуститься до беседы с женщиной, обесчестившей себя сожительством с мужчиной без брака. Она также ни в коем случае не должна беседовать и с работниками своего мужа один на один в темной конюшне. Или она больше не леди? Что бы там ни было, но Виктория не ушла и попыталась продолжить разговор.

— У вас ктото есть? — наивно спросила она. Конечно, вопрос был бестактен, но ничего лучшего Виктории в голову не пришло.

В ответ Анжелина опять расхохоталась:

— Да у меня их полнымполно, ясно? Все мужчины ранчо — мои. И ваш муж — тоже. — Она с вызовом посмотрела на молодую хозяйку:

— Ваш муж пришел ко мне на вторую ночь после свадьбы. Мы тут все решили, что это, очень смешно.

Побледнев, Виктория отвернулась и резко зашагала к дому. Но было поздно — победа осталась за Анжелиной. Униженная и оскорбленная, Виктория шла не разбирая дороги, пока не налетела на какогото мужчину, шедшего ей навстречу. Сильные руки ухватили ее за плечи, и Виктория оказалась прижатой к его груди.