Леди строгих правил. Леди при дворе

Открыть глаза стоило только ради того, чтобы посмотреть на человека, который обращался с ее величеством... как со мной. Особой разницы не наблюдалось. Почему не возмутилась королева, я так и не поняла... Но, вероятно, у нее имелась веская причина, чтоб не осадить родственника.

Открыв глаза, я увидела его милость до неприличия близко к себе. И со вздохом приняла очередное вопиющее нарушение этикета как неизбежную данность. Он стоял на коленях у моего дивана. Так близко, что я могла бы при желании разглядеть каждую морщинку на его лице.

Мужчина посмотрел мне в глаза и спросил:

– Как вы?

Сперва хотела сказать что-то дежурное, вроде «замечательно», но в последний момент передумала и ответила честно:

– Очень плохо.

Лорд тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Я с оторопью глядела, как из-под его закрытых век заструился мертвенный зеленый свет. Его милость колдовал. И это выглядело... жутко и завораживающе.

Ни единого слова не было произнесено, но я словно бы слышала что-то, похожее на человеческую речь.

Виски заломило от нестерпимой боли. Даже слезы выступили... Не закричать стоило последних оставшихся сил...

А потом все внезапно прекратилось, осталось только воспоминание о пережитой муке.

Я глубоко вздохнула, чувствуя в теле непривычную, звенящую легкость.

– Что это было? – тихо спросила я у колдуна, надеясь хотя бы на этот раз получить объяснения, которые он явно мне задолжал.

Мужчина посмотрел мне прямо в глаза и усмехнулся.

– Не «что». Кто. Вами попытались воспользоваться... Но, кажется, вы не из тех, с кем можно провернуть подобный фокус, – откликнулся род Дарроу.

Ну вот. Все как обычно.

Я медленно, осторожно села, а потом обратилась к его милости:

– Вы же понимаете, что сейчас напустили еще больше тумана и ничего мне не рассказали?

Пожалуй, в моем тоне было куда больше раздражения и сарказма, чем это пристало молодой девушке моего положения. Но сдержаться я попросту не могла.

– Николас, откуда ты достал такое чудо? – весело спросила ее величество у кузена. – Она ведет себя с тобою так свободно, что впору строить... предположения.

О том, какого же рода могут быть такие предположения, я предпочла не размышлять. Слишком уж это... плохо соотносилось с тем образом лорда Дарроу, который успел сложиться в моей голове.

– Если бы ты только знала, Джини, где я ее достал... – закатил глаза мужчина. Про предположения он тактично не сказал ничего, должно быть, пожалев меня. – Роберт, будь добр, принеси бокал пунша мисс Уоррингтон.

Почему с подобного рода просьбой не обратились к лакею, я не представляла, но мистер Уиллоби протестовать не стал и через несколько секунд исполнил указание дяди. Я пила пунш и примирялась с мыслью, что мой покровитель только что-то назвал ее величество сокращенным, домашним именем...

Пожалуй, это шокировало меня едва ли не сильней недавно пережитой боли.

Потому что... Да меня саму никто даже дома не звал Кэт. Я всегда была Кэтрин, и никак иначе. С самого детства. И тут... Создатель, королева – и вдруг Джини. А она сама даже не подумала осадить кузена. Уму непостижимо.

Убедившись, что снова падать в обморок я не намерена, лорд Дарроу оставил меня на попечение племянников, а сам отошел с ее величеством в другую часть комнаты, где мы бы гарантировано ничего не услышали. А жаль... Можно было поспорить, что беседа его милости и королевы касалась напрямую и меня самой.

Подле меня села Эбигэйл, которая смотрела так, словно я могла в любой момент исчезнуть. Чтобы я точно никуда не пропала, девушка схватил меня за руку и сжала изо всех своих невеликих сил.

– Я так испугалась, – пролепетала она и всхлипнула.

В тот момент я, признаться, желала только одного: чтобы мисс Оуэн не разрыдалась.

Мистер Оуэн стоял напротив вместе со своим кузеном. Оба молодых человека казались бледными, встревоженными, разве что мистер Уиллоби еще пытался улыбаться. Выходило неубедительно.

– Я уже думал, вы окончательно нас покинете, – со смешком произнес в своей привычной манере Роберт Уиллоби. Вот только на последнем слове его губы как-то странно вздрогнули. Эта мелочь показалась мне почему-то невероятно трогательной.

Улыбнувшись, я откликнулась:

– Боюсь, этой вашей мечте не суждено исполниться.

Мисс Оуэн приняла наш «обмен любезностями» за чистую монету, испуганно всплеснула руками и принялась упрашивать не ссориться. Словно бы мы на самом деле ссорились.

В рукаве до сих пор лежала записка, подброшенная мне лакеем ее величества. Теперь я вспомнила о ней, и любопытство мучило меня не хуже недавней боли. Хотелось ерзать на стуле от нетерпения, как маленькой девочке... Но приличная девушка не позволит себе подобного...

– Почему его милость... так странно ведет с себя с ее величеством? – решила удовлетворить свое любопытство хотя бы в малом я. – Это же совершенно недопустимо!

Эбигэйл тихо и удрученно вздохнула. Ее брат опустил глаза. А вот мистер Уиллоби рассмеялся.