Леди строгих правил. Леди в свете

– Эбигэйл, он Грей. Не мне вам напоминать, в чем замешана эта семья, – попыталась хоть как-то достучаться до здравого смысла подруги я. – Поймите же, союз между вами попросту невозможен. Будьте благоразумны!

Или мне придется обо всем рассказать лорду... А я этого не хочу... Совершенно не хочу.

– Вы просто не любили, Кэтрин!

Я хмыкнула.

– Ну и что с того, Эбигэйл? – и не подумала смущаться я.

То свое давнее увлечение любовью я не считала. Всего лишь склонность молодой девицы, что ничего не знала о мире. Первый же знак внимания был мной воспринят как знак подлинной страсти... И разумеется, я ошиблась.

– Как вы можете судить о том, чего даже не знаете? – продолжила напирать с прежде несвойственной ей горячностью мисс Оуэн.

Пожав плечами, я ответила:

– Зато я прекрасно знаю вас. И вашего дядю, к слову, знаю в достаточной мере, чтобы предугадать дальнейшее развитие событий. Поэтому, прошу, дорогая, выбросьте из головы все эти глупости. Вы еще встретите множество молодых людей, которые почтут за счастье предложить вам руку и сердце.

В глазах девушки я заметила слезы. Никогда не выносила чужих слез...

– Но мне не нужен никто другой. Я уже полюбила! Это навсегда. Я умру без него!

Говорила Эбигэйл настолько громко, что я начала опасаться того, что наш разговор услышат посторонние. Или хуже того – не посторонние.

– Энн и Эмили с шестнадцати лет влюбляются навсегда раз в месяц. И пока все живы. И вы тоже выживете, можете не сомневаться. Я не позволю вам погубить себя, Эбигэйл. Если уж вы сами не можете позаботиться о своем благополучии. Не сомневайтесь, отныне я не спущу с вас глаз. И если вы попытаетесь каким-либо образом связаться с тем молодым человеком, то я не стану медлить и сообщу обо всем вашему дяде.

После этих моих слов мисс Оуэн начала беззвучно плакать, глядя на меня с такой болью, что у меня даже сердце зашлось. Но всего лишь на несколько секунд. Сестры часто пытались манипулировать мною подобным образом. И пусть, глядя на их расстроенные лица, я страдала каждый раз, однако же управлять собою при помощи подобных безыскусных уловок не позволяла.

– Ложитесь спать, Эбигэйл. Утром все произошедшее будет выглядеть для вас совершенно иначе, – посоветовала я и пошла к двери.

Когда я уже переступил порог комнаты, девушка произнесла:

– Это не глупость. Я и правда его люблю... Так сильно люблю...

Мне оставалось только вздохнуть и отправиться к себе.

Ох уж эти барышни... Совершенно не могут жить без трагедий.

Вдруг словно бы что-то прохладное скользнуло по моей щеке, заставив испуганно озираться. Разумеется, я никого не увидела. Зато услышала тихий смех фэйри. Охотник никак не желал оставляться меня в покое, играя в какие-то свои, совершенно непонятные игры.

Чем фэйри Неблагого двора могла привлечь обычная человеческая девушка, не обладающая никаким особенными достоинствами, так и оставалось загадкой. Было бы еще понятно, если бы Охотника прельстила Эбигэйл, девица редкостной прелести, да еще и с чистой душой. Но нет, привязаться нужно было ко мне, ее мало чем примечательной старшей подруге.

– Совершенно бессовестное создание, – укоризненно произнесла я, вздохнув.

Хотелось бежать сломя голову в комнату... Но какой в этом был смысл? От нечисти так легко не убежать, да и двери и замки тут не помогут...

– Ну почему бы просто не оставить меня в покое?

Кто бы мне ответил на этот вопрос?

Однако в комнате мне тоже не было покоя: там расположились племянники его милости, которые в ожидании меня играли в карты. Причем так увлеклись процессом, что даже не заметили моего появления.

– Джентльмены, это вообще-то комната незамужней девушки! – возмутилась я такому их поведению.

Мистер Уиллоби, который явно выигрывал, посмотрел на меня с изумлением.

– Мисс Уоррингтон, но не встречаться же нам с вами в другом месте? Дядя может застать там нас.

Словно он не может с той же легкостью застать нас в моей комнате. В отношении членов своей семьи и почему-то меня лорд вообще не считал нужным придерживаться правил этикета.

– Ну не хмурьтесь так, мисс Уоррингтон, вам это не идет, – залебезил кузен моей подруги, откладывая в сторону карты.

Я уселась на кровать и недовольно ответила:

– Мне вообще ничего не идет.

Мистер Уиллоби не поддался, и продолжил поливать меня сомнительными комплиментами:

– Ну что вы такое говорите, дорогая мисс Уоррингтон. Сегодня вы были просто обворожительны! Множество знакомых желали быть представленными вам в этот вечер. И если бы не наш внезапный отъезд...

Я не собиралась верить в подобное, поэтому лишь отмахнулась от молодого человека.

– Но что же все-таки произошло с моей сестрой? – спросил встревоженно мистер Оуэн.

После этих слов мистер Уиллоби разом растерял всю свою мальчишескую веселость.

– Эбигэйл влюбилась, – убито произнесла я.

Молодые люди ошарашено переглянулись, явно не понимая, насколько же ужасно произошедшее.

– Она влюбилась в Рэймонда Грея! – воскликнула я.

Вероятно, не стоило этого делать... Но, проклятие, мне нужно было поделиться хоть с кем-то.

– Она твердит об истинной любви. Что мне делать?! Если об этом узнает его милость...