Леди строгих правил

— Я только несколько раз слышал о Тшилабе… Дядя Николас о ней говорил только один раз. Куда чаще об этой особе упоминала Шанта, — тихо произнес мистер Оуэн, стремительно мрачнее. — И то, что я знаю о Тшилабе, меня пугает едва ли не до потери сознания…

Мистер Уиллоби молчал, но так, что сразу становилось ясно: он разделяет каждое слово кузена и даже больше.

— Я даже подозреваю, именно она прокляла дядю, уж не знаю, почему… — добавил мистер Оуэн, и я в очередной раз убедилась в том, что остротой ума и догадливостью он нисколько не уступает кузену. Просто реже его демонстрирует.

— Так оно и есть, — ответила я, поникнув. — Тшилаба сама так сказала… Она обвиняет его милость в том, что тот украл ее кровь и, заодно, затем убил ее дочь.

Даже вспоминать о цыганской ведьме оказалось жутко.

Мистер Уиллоби тихо, но очень проникновенно выругался, использовав такие слова, что мне даже стало любопытно, как все описанное возможно осуществить. Закончив пламенную тираду, молодой человек опомнился, вспомнил, что рядом с ним все-таки дама, и поспешно извинился.

Я эти извинения приняла, хотя в глубине души и полностью разделяла все, сказанное мистером Уиллоби. Как в полной мере описать сложившуюся ситуацию так, как пристало девице моего положения или просто благовоспитанному человеку, я просто не представляла.

— Превосходно, — подвел неутешительный итог мистер Оуэн. — Мы не можем выйти из дома, дядя то ли убит, то ли схвачен, а противником нашим стала могущественная старая ведьма. И все бы ничего, если бы мы трое не были самыми обычными, заурядными людьми…

Мистер Уиллоби согласно кивнул.

— Мы чтo-то должны сделать! Нельзя сидеть на месте и ждать, когда все само собой улучшится! Такого не произойдет!

С этими словами сложно было поспорить.

— Мы можем разве что отправить посыльного к Шанте и попросить ее о помощи, — тихо произнесла я.

Больше ничего мне в голову попросту не приходило. Да мне вообще не довелось познакомиться с иными колдунами, помимо лорда Дарроу, Шанты, Тшилабы и… и моей служанки Шарлотты, вздорной и совершенно бесполезной девчонки… Которая на этот раз могла сгодиться хотя бы на что-то.

— И еще стоит вызвать из столичного особняка мою горничную.

Мистер Уиллоби уставился на меня.

— Зачем вам вдруг понадобилась Шарлотта? Девочка практически ничего не умеет.

Ах, словно бы я этого не знала.

— Не совсем так, — вздохнула я. — По сравнению с нами Шарлотта умеет хоть что-то. Нам сейчас нельзя разбрасываться, хотя бы потому, что нечем.

Молодые люди, пусть неохотно, но все же признали мою правоту. Тем более, выбора у нас действительно не было: после исчезновения его милости (я не хотела даже думать о смерти лорда) мы остались беспомощны и беззащитны, как слепые котята.

— Слуг могут остановить, — безнадежно сказал мистер Оуэн. — Цыгане шныряют по округе как мыши по амбару. Да и не только цыгане… Леди Элинор теперь, как я слышал, поселилась поблизости, не скрываясь. Ее подручные тоже действуют… Мы в ловушке.

Хотелось разбить что-то. Быть может, так удастся хоть немного сбросить накопившееся напряжение и — чего уж таить? — страх. Сильный удушающий страх. Разумеется, истинная леди не опустится до подобного вульгарного жеста… Но мне-то уже доводилось швыряться тяжелыми предметами. Я вздохнула — и разбила стоящую ңа каминной полке вазу.

Истинной леди чаще всего и не приходится сталкиваться подобными проблемами.

Да и мне как будто не приходилось прежде швыряться вещами…

— Вы в порядке, мисс Уоррингтон? — с опаской поинтересовался мистер Уиллоби, перемещаясь так, чтобы спрятаться за спиной кузена.

Какое малодушие!

— А как вы думаете? — тихо спросила я у молодого человека.

Тот задумчиво посмотрел на меня и произнес:

— Подозреваю, вы совершенно точно не в порядке.

Я усмехнулась и ответила:

— Вы правы.

Отправив гонца в столицу, мы не слишком надеялись на успех. Ведь даже если послание дойдет до Шанты, то сможет ли она что-то противопоставить своей, без сомнения могущественной и одаренной, родственнице? Да и пожелает ли? Все-таки Тшилаба ее родная бабка… Хотя чисто технически… Словом, тело мисс Дрэйк, которое заняла цыганская ведьма, не имело никакого отношения к появлению на свет красавицы Шанты.

Лорд Дарроу говорил, что украсть чужое тело — ужасное преступление даже для цыган… Возможно, если до молодой шувани дойдут слухи, на что пошла ее бабушка, она поднимет для борьбы с нею и все бродячее племя.

Но тут все упирается в это проклятое «если»!

За это время десять раз в дом мог пробраться кто-то из табора… Или могли добраться до отца или Эдварда…

Не так уж часто мне доводилось чувствовать такую беспомощность и безнадежность. Каҗется, появись в тот момент Враг рода людского — я бы не погнушалась заключить с ним сделку, только бы вернуть его милость назад, к нам.

И словно бы мои мысли были услышаны…

Когда вечером я проходила мимо очередного зеркала, увидела в нем смутный силуэт…

«Охотник!» — подумала я в первую очередь и хотела было броситься прочь, но оказалось, что вовсе не неблагой фэйри явился по мою душу.

Из зеркала на меня смотрел шут Благой королевы.