Леди-убийцы. Их ужасающие преступления и шокирующие приговоры

Том Маккуиллан заподозрил неладное и отправился на поиски миссис Смит. Вскоре он понял, что женщина дала ложный адрес и вымышленное имя.

Никто не знал, о ком идет речь, когда он спрашивал в округе о загадочной миссис Смит, которой нужна была помощь в уборке дома.

Тем временем подозрения появились и у одного из сыновей Холлидея. Отца слишком долго не было видно, а отговорки Лиззи не вязались с его отсутствием. Сын понаблюдал за Лиззи пару дней, рассчитывая понять, что происходит, а затем пошел в полицию и выхлопотал ордер на обыск.

Местный констебль с командой полицейских прибыли на ферму и застали Лиззи за чисткой ковра от крови. Увидев мужчин в дверях своего дома, Лиззи в ярости вскочила на ноги и пригрозила их всех убить, если они посмеют войти. Констебль пропустил угрозы мимо ушей, тогда Лиззи схватила деревянную доску и ударила его по руке, вереща, что «вырежет ему кровь из сердца».

Мужчины не испугались и осмотрели территорию. В доме на первый взгляд было пусто, а вот амбар вскоре выдал свою страшную тайну. Под слоем мусора и кипой сена обнаружились тела Маргарет и Сары Маккуиллан. Руки и ноги у них были связаны, а головы обмотаны тканью. Обе женщины получили множественные пулевые ранения в грудь.

Поначалу Лиззи отмахивалась от жутких улик и твердила: если и произошло что-то плохое, она не имеет к этому никакого отношения. Но довольно скоро женщина начала вести себя странно. Она теребила одежду, утверждая, что по ней ползают жучки. Позже, когда ее спросил о найденных телах любопытный сосед, она отказалась встречаться с ним взглядом, но, отворачиваясь, посмотрела на него «украдкой».

Постепенно у окружающих стал назревать вопрос, и его Лиззи Холлидей будут задавать до конца ее дней: она и впрямь не в своем уме или только притворялась?

Успешные авантюристки

Лиззи арестовали и отправили в тюрьму в Берлингеме, а на ферме продолжались поиски тел. Оставшихся в живых детей Пола Холлидея ужасно беспокоила судьба отца. Однажды рано утром один из них привел друга, и они вдвоем пробрались на ферму, чтобы посмотреть, не упустила ли чего полиция. Добравшись до кухни, двое мужчин заметили, что некоторые половицы выглядят не так, как остальные, и подняли их.

Земля под ними была рыхлой и свежей. Мужчины принесли лом и погрузили в землю. Они на что-то наткнулись, но предмет, которого коснулся лом, не был твердым, как камень или кирпич. Под землей лежало что-то мягкое. Не на шутку испугавшись, они побежали за подкреплением.

Вскоре худшие опасения сына подтвердились: Лиззи Холлидей похоронила его отца под полом собственной кухни.

В «сильно разложившемся» теле Пола Холлидея обнаружились множественные пулевые ранения в грудь, а еще его сильно били по голове – так сильно, что левый глаз оказался выбит из глазницы.

8 сентября 1893 года Лиззи перевели в тюрьму в Монтиселло, штат Нью-Йорк. Весть о совершенных ею преступлениях разлетелась по всему региону, и ее старый дом под Ньюбургом разобрали по косточкам любители жутких вещиц. В Монтиселло улицы затопили сотни людей, желающих на нее взглянуть. Тюремщики без проблем загнали ее в камеру, но время от времени она издавала «оглушительный визг», словно пытаясь «напомнить столпившимся снаружи зевакам, что находится в заточении».

В тюрьме Лиззи устраивала настоящие представления, что не добавляло очков в глазах общественности. Все думали, что заявленное безумие слишком неправдоподобно: и бессвязные монологи, и оглушительные крики. Она рвала на себе одежду, издирала в клочья одеяла, отказывалась от еды и отвечала на вопросы невпопад. Кроме того, ее безумные выходки по большей части были рассчитаны на зрителей.

Если кому-то удавалось мельком увидеть Лиззи, когда она думала, что рядом никого нет, женщина могла просто сидеть на кровати «с угрюмым выражением лица и погруженная в свои мысли». Вполне нормальное поведение для заключенной. Общественность продолжала гадать: была она безумной или нет? 12 сентября газета «Нью-Йорк Таймс» постановила: «Миссис Холлидей в своем уме». К 7 ноября заголовок той же газеты кричал: «Миссис Холлидей не в своем уме». Никто не мог прийти к окончательному решению.