Леди удачи

Ее первый удар попал ему в челюсть и сбил с ног, но он быстро оправился, вскочил на ноги и пошел на нее, нагнув голову и размахивая руками. Баттонс увернулась и затем ударила его прямо под сердце. Ее противник пользовался одним приемом — наступал до упора, потом отступал и снова нападал, держа голову вниз. Баттонс снова и снова била его в сердце, а тот даже и не думал защищаться. Потом она удачно ударила его в лицо. От этого апперкота его голова мотнулась назад, а могучие руки размахивали уже где–то над головой. Она приблизилась, правой рукой придержала его, а левой ударила в челюсть. Голова матроса мотнулась вперед, потом–назад, и затем он мягко растянулся на палубе в полный рост. Она ткнула ногой безвольное тело и без дальнейших разговоров прошла на свое место на юте.

— Отлично, парень, — сказал Рэкхэм. — Этот матрос весил значительно больше тебя, а он в полной отключке.

— Возьмите назад свои слова о трусливых отговорках, мастер.

— Да, с удовольствием, Баттонс. Конечно, ты не трус, я никогда так и не думал.

— Хорошо, мастер. Но я думаю покончить с дурацкими драками. Пусть матросы боксируют, как вы это называете, но я предпочитаю оставаться на своем месте.

Друзья упавшего матроса, того, которого побила Баттонс, требовали продолжения боев. Да и болельщики Баттонс подбодряли ее.

— Мастер Рид, — кричали громкие голоса, — мы за вас болеем.

Сзади на своем плече она почувствовала руку Энн Бонни. Это был жест признания, но она не обернулась.

II

Пока оба корабля дрейфовали вместе, в каюте капитана «Злого» было проведено несколько совещаний. Ситцевый Джек хотел, чтобы его люди на «Утренней звезде» поняли, что он единственный тут командир. С этим они были согласны, но возникли споры по поводу процентов, полагающихся адмиралу. Рэкхэм сначала требовал одну треть с добычи, но ему пришлось остановиться на пятой части, его же офицеры получали две доли. После того как было достигнуто это нехитрое соглашение и оба корабля договорились о том, что каждые три месяца они будут встречаться в условленном месте, корабли разошлись.

К великой радости Баттонс, поскольку без «Утренней звезды» дисциплина окрепла. Полторы сотни хулиганов, изначально плывшие с Джеком, были разбавлены дюжиной рекрутов, а потом их всех разделили на два корабля. Каждое утро люди с энтузиазмом брались за дело, и к полудню палуба уже блестела под тропическим солнцем. Ситцевый Джек был ленивым человеком. Он частенько предпочитал плавать в стороне от торговых путей, наслаждаясь обществом своей очаровательной белокурой дамы. У него был удобный гамак, висящий низко с подветренной стороны офицерской палубы и прикрытый холщовым навесом. Там эти двое бездельничали часами. Джек курил длинные сигары и потягивал бомбо, Энн пела ему своим хрипловатым контральто. Из этого укрытия ему было видно матросов, работающих на палубе, рулевого и дозорного офицера.

Джек не требовал от офицеров знаний навигации, нанимая для этого специальных штурманов. Все, что требовалось от его командиров, — это храбрость и авторитет. И Мэсси и Баттонс отвечали этим требованиям.

На корабле Ситцевого Джека было принято, чтобы талантливый человек, умеющий играть на музыкальных инструментах, или петь, или исполнять гимнастические трюки, получал дополнительную долю из добытых денег. Самые способные получали дополнительную долю полностью, а некоторые — от десятой до половины доли за свое умение развлечь капитана. Джек обожал карнавалы, пикники и все, что отдавало театральностью. На своей любимой стоянке на северном побережье Кубы он имел обыкновение брать на берег всю команду и развлекался там с городскими женщинами. Там было много музыки и танцев в полях и лесах, огромное количество еды и выпивки, веселье для всех. В то же время он внимательно следил за корабельными припасами, и если что–либо подходило к концу, он начинал искать корабль, чей груз мог бы восполнить этот недостаток. Он также прислушивался к настроению своих людей.

Однажды он сказал Баттонс:

— Парень, заканчивается мука и ром. Люди уже не напивались в течение двух недель и начинают много болтать. Бери курс на Тортугу и к Испанским островам, и мы будем брать янки. Удвой дозор и пообещай дополнительную бутылку рома тому, кто первым заметит парус. Это не даст людям расслабиться.

Джек наткнулся на капитана–янки с мукой и ромом на борту, отчаянного вояку, моряка из Салема. В его намерения совсем не входило отдавать хоть что–либо из своего груза чертовым пиратам. Но на борту у него был один–единственный фальконет, а в таких условиях даже самый отчаянный храбрец может потерять свой корабль. Что и случилось с моряком из Салема. Рэкхэм был за то, чтобы повесить его на его же нок–рее, но тот ответил:

— Вешайте и будьте вы, пираты, прокляты, — и сложил руки в ожидании своей участи.

Джек посмеялся над ним.

— Ты знаешь меня, моряк? — спросил он.

— Честный человек не знается с пиратами, а я честный человек.

— Ты бы узнал Черную Бороду, если бы он решил захватить твой корабль? — настаивал разбойник.