Леди удачи. Все пути…

Солнце уже клонилось к закату, когда подруги вышли из очередного «Поросенка».

— Уф-ф! — Ксави обессиленно опустилась на подушки кареты. — Пять часов погибшего времени, шестнадцать «Поросят», шестнадцать криминальных рыл — и никакого просвета! Может, хватит на сегодня?

— Может, и хватит. Давай еще во-он в тот «Голубой» зайдем, и всё.

Ксави покосилась на Джоанну, обреченно взглянула на дом в конце улицы и тяжело вздохнула.

* * *

— Миссис Дороти Онслоу? — краснолицый верзила поскрёб грязными пальцами жесткие рыжие вихры. — Да, была такая. Очень приличная дама. Но она съехала.

— Куда?! — ахнули девушки.

— А кто ж ее знает! Поселилась тут с полгода назад, жила тихо, незаметно, она да служанка. Потом еще мальчонку, племянника привезла. А вскорости и съехала.

— Вот так номер! — переглянулись подруги. — Где ж ее теперь искать?

Верзила пожал плечами.

Джоанна вынула соверен и подбросила его на ладони. Хозяин с тоской посмотрел на золотую монету:

— Я, правда, не знаю, миледи!

— Я знаю! — раздался женский голос, и из-под руки трактирщика вынырнула маленькая, бесцветная, как мышка, женщина. — Фредди, помнишь, миссис Онслоу как-то говорила, что служила экономкой у леди Хантингтон? А потом, вроде, с ней не поладила и оставила место. Так может, она вернулась?

— Где живет леди Хантингтон? — Джоанна протянула женщине соверен.

— О, у нее особняк на Блит-стрит! Со львами у входа.

— Кэйти, откуда ты знаешь? — воззрился на жену верзила.

— Я относила туда шкатулку с бумагами. Миссис Онслоу просила.

* * *

Карета повернула налево, проехала еще немного и остановилась. Подруги подошли к высокой двери нарядного особняка. Джоанна глубоко вздохнула и взялась за дверной молоток.

— Давай! — поощрила ее Ксави. — Переходи жребий! Бросай Рубикон!

— В тебя! — огрызнулась Джоанна и ударила тяжелым молотком по бронзовой доске.

Прошло несколько томительных минут. Ксави, нетерпеливо постукивая пальцами по косяку, пару раз помянула ближайших родственников привратника и вдохновенно принялась создавать из них и окружающей фауны причудливые гибриды. Но, наконец, послышались шаркающие шаги, и дверь отворилась.

— Милости просим! — продребезжал старческий голос.

Девушки вошли в просторный холл, уставленный цветами. Старый, безукоризненно одетый лакей с некоторым трудом согнулся в почтительном поклоне:

— Что угодно госпожам?

— Скажите, — Джоанна изобразила надменный вид, — у леди Хантингтон служит миссис Дороти Онслоу?

— Служила, миледи. Но она рассчиталась и уехала к сыну в Америку.

— Куда?! — распахнула глаза Ксави.

— В Балтимор, миледи. Мистер Гарри открыл там кузницу, и дела пошли так хорошо, что он вызвал к себе мать. Она и поехала.

— И давно?

— Давненько. Уж месяц третий, пожалуй.

— А мальчик? Ее воспитанник? Она взяла его с собой?

— Не знаю, миледи. Миссис Онслоу была перед отъездом у хозяев, поссорилась с леди Кэрол, и, кажется, из-за мальчика. Лучше вам поговорить с миледи.

— Доложите о нас леди Хантингтон!

— Это невозможно, сударыни. Миледи сейчас в церкви на заупокойной мессе. Мы потеряли нашего доброго хозяина, лорда Хантингтона.

Тут только девушки заметили черный креп на одежде лакея и на цветочных букетах в холле. Подруги неловко замялись и поспешно откланялись.

Едва они вышли, как к парадному крыльцу подкатила карета с траурными занавесками. Джоанна потянула Ксави к мраморному льву у входа. И вовремя. Из кареты вышел высокий молодой человек и поддержал под локоть рыдающую женщину под траурной вуалью в пышном черном платье. Она, казалось, едва стояла на ногах. Следом выпрыгнули две девицы — то ли камеристки, то ли компаньонки.

— А вот и вдова, — шепнула Джоанна. — Только как к ней в такой ситуации подкатиться?

— Благодарю вас, сэр Рэндфорд, — прерывающимся от всхлипываний голосом произнесла леди Хантингтон, протягивая руку для поцелуя. — Вы так добры ко мне! — и вполголоса добавила: — Надеюсь увидеть вас вечером…

Последняя фраза, сопровождаемая многозначительным взглядом, резко сбила пафос трагической минуты. Ксави вскинула бровь.

Сэр, откланявшись, удалился. Леди прошелестела юбками в дом. Мимо наших подруг проследовали камеристки. Едва за хозяйкой закрылась дверь, они захихикали:

— Миледи сегодня потрясающе трогательна в своем траурном наряде. Недаром все утро перебирала туалеты!

— А сколько скорби! И как безупречно сыграно! Никому и в голову не пришло…

— Еще бы, с таким наставником, как виконт Рэндфорд!..

Снова хлопнула дверь. Голоса стихли. Ксави хихикнула:

— Кажется, молодая вдовушка недолго будет страдать в одиночестве.

— Думаю, не долее, чем до вечера, — брезгливо поморщилась Джоанна. — А потому…

— А потому нам стоит проведать ее сейчас же, — подхватила Ксави. — Надеюсь, наш визит несколько развлечет безутешную вдову…

* * *

— Сэр Оливер Шеффилд?! — молодая женщина в черном платье из тяжелого блестящего атласа страдальчески поморщилась и прижала тонкие пальцы к вискам. — О чем вы, леди? Я понятия не имею ни о каком Шеффилде.

— Постойте! — нахмурилась Джоанна. — Но ваша экономка миссис Онслоу…