Леди в маске (ЛП)

— Есть, но ты-то сейчас не у меня в поместье, ты здесь, — тихо произнес Люциус. — И вообще, говоря о доме, я хочу поговорить с тобой о том, где ты до сих пор живешь. Гермиона, на мой взгляд, это недопустимо.

— О, нет! Я не собираюсь говорить об этом прямо сейчас, — она слушала его издевательства о своей квартире весь последний месяц и знала, что в конце концов он добьется своего.

— Хорошо, поговорим об этом позже, но в любом случае поговорим, — согласился Люциус, но по выражению его лица было заметно, что церемониться он больше не собирался.

С тихим рычанием Гермиона вышла из кабинета, гадая, сколько еще вещей ей придется изменить в своей жизни, чтобы удовлетворить его желания, и сколько из этого она сможет ему позволить.

_____________________________________________________________________________

Гермиона до сих пор пребывала в ужасном настроении, и Люциусу показалось это довольно забавным, когда он следовал за ней в ее кабинет после довольно неудачного обеденного свидания. Она выглядела расстроенной из-за него, потому что все-таки получила существенное увеличение своего бюджета, а Люциус в итоге все равно оказался прав.

— Не понимаю, почему ты злишься на меня, раз бюджет тебе все же увеличили, а это было именно тем, чего ты и хотела целую вечность, — Люциус прислонился к дверному проему и наблюдал, как она забрасывает сумочку на самый верх шкафа.

Гермиона повернулась, чтобы коротко и недружелюбно взглянуть на него, потом довольно дерзко упереть ладони в бедра, отчего его тело невольно дернулось от интереса.

— Просто признай: ты заставил их предоставить мне увеличенный бюджет! — вот уже больше часа она приводила один и тот же аргумент, отказываясь верить в то, что именно смена гардероба (и ничто иное) сыграла свою роль.

— Мне льстит, конечно, твоя безоговорочная вера в то, что мое влияние настолько велико, но уверяю тебя: это не так, — невозмутимо протянул Малфой. — Я знаю, что тебе не хочется признавать это, но ты должна понять, что имидж намного важнее в профессиональном мире, чем ты думаешь. Точней, важнее, чем тебе хочется думать.

— Нет, просто… если ты не форсировал эту выдачу, то, скорей всего, сделал пожертвование и убедил их прикрыть свое участие, — упрямо настаивала Гермиона. — И, кстати, то, что я сплю с тобой, не означает, что ты можешь вмешиваться в мою жизнь, Люциус!

— Ар-р-ргх… Ты, знаешь, кто? Самая большая упрямица, которую я когда-либо встречал! — он сжал свою трость так сильно, что подумал: может даже сломать ее, подойдя к Гермионе. У нее же напрочь отсутствовал здравый смысл, чтобы отступить или хотя бы притвориться испуганной. Вместо этого она по-прежнему стояла, явно вызывающе вскинув наглый подбородок, и готовая к бою. — Я не имел никакого отношения к увеличению финансирования твоего чертова фонда. Гермиона, я давно плаваю в этом океане и знаю, как работает бизнес, представь себе, я знаю, что влияет на решения людей. Ну почему ты все так усложняешь? Ты получила необходимое финансирование, будь счастлива от этого и прекрати набрасываться на меня с претензиями!

— Хорошо-хорошо, значит, ты не имел никакого отношения к моему бюджету. Соглашусь. Но почему ты пытаешься изменить меня? — с вызывающе прямой спиной Гермиона плотно сжала губы.

— Изменить тебя? Ты сошла с ума? — Люциус швырнул трость на стол и, подражая ее позе, положил руки на бедра и уставился на нее с расстояния всего в несколько дюймов. — Да ты просто сама жаждешь какой-то там борьбы, не так ли? Или сама придумываешь себе ее. Я даже не пытаюсь изменить тебя.

— А как насчет моей одежды? Как насчет твоих постоянных оскорблений на предмет моей квартиры? — Гермиона понимала, что ведет себя как глупая, иррациональная сучка, но, черт возьми, он же напугал ее до чертиков. Что если он решит, что она недостаточно хороша собой, и уйдет? Она… была так счастлива с ним, как не была очень и очень долго. И понимала, что это из-за него. Люциус Малфой, будь он неладен, умудрился заползти в ее сердце змеей. И это означало, что он мог причинить ей боль. А если бы он сделал это, она даже не знала, как справиться с этим.

— Но твоя одежда действительно ужасна, и ты, черт возьми, хорошо знаешь это! Я просто пытался помочь тебе и действительно помог! Лично мне наплевать, мне даже выгодно, когда ты выглядишь как ходячий ад, потому что другие мужчины не видят, насколько ты прекрасна, и не пытаются претендовать на мою территорию. Кроме того, я все равно предпочитаю тебя голой. Что касается той лачуги, в которой ты живешь, то смешно жить в таком убожестве, когда я знаю, что можешь позволить себе лучше. Это не подходит для такой женщины, как ты. Со своим новым бюджетом ты вполне можешь перестать отдавать почти все свои доходы на благотворительность и найти себе что-то лучшее, или вообще можешь позволить мне предоставить тебе жилье.

— Предоставить мне жилье? Ты хочешь сделать из меня какую-то содержанку, свою любовницу! Значит, ты считаешь меня шлюхой? — ее глаза широко распахнулись от негодования, а Люциус закипел от этого намеренного искажения своих слов.