Леди в саване

Теперь у меня три спальни. Одна из двух новых тоже была облюбована когда-то дядей Роджером. Она расположена на самом верху одной из восточных башен, и из нее я могу видеть первые лучи всходящего над горами солнца. Я провел в ней прошлую ночь, и когда проснулся, по привычке, сложившейся в странствиях, на рассвете, то увидел из постели в открытое окно — маленькое оконце, ведь это крепостная башня — весь величавый простор восточного горизонта. Почти рядом поднималась над руинами, куда давным-давно упало семя, величественная береза, и ее полупрозрачные поникшие ветви в кистях серебристой листвы нарушали контур гор, серевших вдали; горы, как ни удивительно, были серыми, а не синими. Небо было покрыто барашками, а облачка ютились на вершинах гор, так что трудно было отличить серый цвет облачного неба от серого цвета гор. Небо было совершенно особенным, потому что барашков набежали целые стада! Горы, конечно же, поразительно красивы. В этом прозрачном воздухе кажется, что до них рукой подать. Только сегодня утром, с первым проблеском рассвета, когда ночные облака еще не пронизало солнце, я осознал их величие. Мне уже знаком этот эффект озарения, пробуждаемый воздушным пространством, — я уже испытывал такое чувство в Колорадо, на севере Индии, на Тибете и на горных плато в Андах.

Когда смотришь на мир с высоты, невольно возрастает самоуважение. Взгляд с высоты просто устраняет различия. Мне памятно это чувство с той поры, когда я летал на воздушном шаре, а еще неохватнее оно бывает, когда летишь на аэроплане. Но даже отсюда, из башни, вид в чем-то иной, чем если смотреть снизу. Ощущаешь место не в деталях, а в его целостности. Я, конечно же, буду иногда спать здесь, наверху, когда ты приедешь, и мы устроим нашу жизнь как полагается. Я буду жить в моей комнате внизу, где смогу наслаждаться близостью сада. Но я тем больше буду ценить его, если время от времени буду утрачивать чувство близости, а потом буду возвращаться и смотреть на сад, забывая о своей значимости.

Надеюсь, ты начала подыскивать слуг. Что до меня, то я прекрасно обошелся бы без них, но я знаю, что ты не приедешь, пока не решишь этот вопрос. Ты же не захочешь, тетя Джанет, надорвать свои силы здесь, а работы в замке столько, что в две руки ее не переделать. А может быть, ты наймешь секретаря, который будет писать за тебя письма и все прочее? Ты, конечно же, не захочешь иметь секретаря-мужчину, но теперь столько женщин знает стенографию и машинопись! Несомненно, тебе удастся найти такую женщину в клане — стремящуюся к самосовершенствованию. Я знаю, ты осчастливишь ее, привезя сюда. Если она не очень молода, тем лучше: научится держать язык за зубами и не влезать в чужие дела, не проявлять чрезмерного любопытства. Это было бы досадно, когда мы только устраиваемся в новой стране и наша цель — преодолеть всякого рода разногласия с народом целой страны, который поначалу нам покажется непонятным, как и мы — ему; каждый же здесь носит ружье, даже не задумываясь, чем курок отличается от пуговиц на его куртке! Ну, пока.

Любящий тебя

Руперт

Руперт Сент-Леджер, замок Виссарион, — Джанет Макелпи, Крум

февраля 3-го, 1907