Леди в саване

— Господа члены Национального Совета, архиепископ, владыка, господин председатель Совета юстиции и господин верховный судья, архимандриты, господа и мои братья, покинув вас и оставаясь в лесу, в одиночестве, я держал совет с самим собой и с Богом, и Он в Своей великой мудрости направил мои мысли к решению, которое с того самого момента, когда я узнал о вашем намерении, подсказывало мне сердце. Братья, вам известно — а иначе долгая жизнь прожита мною впустую, — что сердце и ум мои отданы моей стране, как и мой опыт и мой кинжал. И если все мое — для нее, зачем мне уклоняться от здравого суждения, пусть оно и противостоит моему честолюбию? Десять веков мой род неустанно исполнял свой долг. В давние времена мужи Синегории доверили моим предкам королевский сан, как и вы сейчас, потомки тех мужей, доверяете его мне. С моей стороны было бы низостью предать это доверие, предать хотя бы на йоту. А так бы оно и вышло, прими я корону, которую вы предлагаете мне, когда есть другой, более достойный. Не будь никого больше, я бы предался в ваши руки и слепо повиновался вашим желаниям. Но есть другой, другой, который уже стал дорог вам благодаря его свершениям и который теперь дорог мне как сын мой и возлюбленный муж моей дочери. Он молод, я же стар. Он силен, храбр и честен; мои же дни силы и храбрости, пригодной для дела, истекли. Я давно уже помышляю о том, чтобы мои поздние годы увенчались спокойной жизнью в одном из наших монастырей, где я все еще смогу наблюдать за водоворотом жизни и давать советы молодым и более энергичным умам. Братья, наступающие времена чреваты грозными событиями. Я вижу признаки этих времен повсюду. Север и Юг, старый порядок и новый, на грани столкновения, мы же находимся между ними. Да, верно, Турция, воевавшая тысячи лет, утрачивает свое влияние, но с Севера, оттуда, откуда распространяются завоевания, к нашим Балканам подступают силы мощнее и сплоченнее. Их боевой марш неудержим, и эти завоеватели, продвигаясь вперед, закрепляются на каждом отвоеванном клочке земли. Они надвигаются и уже почти поглотили районы, которые с нашей помощью были отвоеваны у Мохаммада.[115] Австрия у наших врат. Отброшенная назад ирредентистами Италии[116], она объединилась с великими державами Европы и сейчас, похоже, неуязвима для противника вроде нашего государства. У нас осталась одна надежда — сплоченным фронтом балканских сил отражать наступление Севера и Запада, а также Юга и Востока. Но разве с такой задачей справятся старые руки? Нет, в этих руках должны быть сила и молодые соки; гибкий ум и крепкое сердце должны быть у того, кто отважится на подобное дело. Прими я корону, это только бы задержало осуществление того, чего требует настоящий момент. Какая польза ждать, когда тьма сомкнется надо мной и моя дочь станет королевой-супругой при первом короле новой династии? Вам известен этот человек, и из протоколов ваших заседаний я узнал, что вы уже хотели бы видеть его королем, который унаследует сан после меня. Так почему не начать с него? Он происходит из великой нации, для которой принцип свободы есть главный принцип, управляющий ходом вещей. Эта нация не единожды выказывала нам расположение, и несомненно, что англичанин, ставший нашим королем, привьет нашему государству дух свободы и обычаи, которые сделали его страну великой; он поспособствует восстановлению прежней дружбы между нашими государствами и даже возникновению новых отношений, благодаря которым в годину наших испытаний британский флот поспешит в наши воды, а британские штыки поддержат наши кинжалы. Мне известно, хотя об этом вам еще не объявлено, что Руперт Сент-Леджер уже получил подписанное самим английским королем разрешение выйти из британского подданства, а значит, он может сразу же просить гражданство у нас. Мне также известно, что он прибыл сюда с огромной собственностью, которая дает ему возможность укреплять наши военные силы на случай реальной угрозы. Он распорядился — и я свидетель этого — построить еще девять военных кораблей того же класса, что и судно, сослужившее столь славную для нас службу и одолевшее турок или пиратов — да кем бы они там ни были. Он занялся укреплением Синего входа на свои средства — и с таким размахом, что наша гавань вскоре не уступит Гибралтару и будет надежной защитой от австрийцев, собравших несметные силы в Бьокке-ди-Каттаро.[117] Он уже устраивает аэробазы на наших самых высоких горных вершинах — для использования военных аэропланов, которые строятся по его заказу. Это такие люди, как он, делают нацию великой, и я абсолютно уверен, что в его руках эта прекрасная земля расцветет и наш благородный и свободолюбивый народ станет жить в крупной державе мира. И поэтому, братья, позвольте мне, тому, которому дорог этот народ, его прошлое и будущее, позвольте мне просить вас оказать мужу моей дочери честь, уже предложенную вами вашему старому слуге. Что касается моей дочери, то я говорю и за нее тоже. Ее достоинство не будет ущемлено. Будь я королем, она, как дочь моя, стала бы принцессой. Но теперь она станет королевой при великом короле, и ее род — а это мой род! — будет процветать во славе новой династии.