Леди Валентайн (СИ)

Я не помнила, чтобы Джоселин когда-нибудь надолго покидала поместье за городом. Мне казалось, что она находилась там всегда. Под конец жизни мать Брианы не вставала с постели, а до этого ее часто можно было встретить в саду.

Перед глазами тут же возник короткий эпизод. Джоселин сидела в беседке, накрытой тонкой розоватой тканью, похожей на шифон. Легкий ветер лениво трепал ткань, заставляя ее то подниматься, то опускаться. Джоселин держала в руках книгу, но не читала, а смотрела куда-то перед собой. И выглядела она при этом такой тонкой, умиротворенной, что походила за цветочную нимфу, решившую показаться людям. Когда Бриана подбежала, то Джоселин опустила взгляд на нее, а после улыбнулась и погладила по голове, говоря что-то о том, что не стоит бегать, ведь можно упасть и пораниться.

Эта комната явно подходила Джоселин. Выкрашенная белым кровать с легким полупрозрачным балдахином. Светлый, пушистый ковер на полу. Картины на стенах, написанные легкими, приглушенными красками. Стол, тумбочки, шкаф — всё сделано из светлого ореха.

Подойдя к настенной полке, я вытащила одну книгу и открыла ее. Стихи. Вторая оказалась каким-то романом, как третья и десятая. Удивлена я не была, учитывая, что обложки как бы намекали, что внутри не алхимический справочник и даже не свод законов Соулдрема.

Подойдя к креслу, опустилась в него и погрузилась в воспоминания, пытаясь отыскать там что-нибудь полезное. Мало ли, вдруг Бриана что-то видела интересное или слышала, просто не придала этому событию никакого значения.

Очнулась я спустя некоторое время от стука в дверь.

— Глория? Ты уже вернулась? — спросила я очевидное, когда выглянула наружу и увидела стоящую в коридоре служанку.

— Да, госпожа. Я вас везде искала.

— Зачем? — поинтересовалась, выхода полностью и прикрывая за собой дверь.

— Я взяла на себя смелость пригласить мастера. Он ждет около вашей комнаты, чтобы снять мерки и показать вам ткани.

— Вот как. Хорошо, идем.

Прежде чем поспешить за уходящей служанкой, я еще раз прокрутила в голове встречу, свидетельницей которой стала Бриана. Время вспомнить все четко не было, поэтому я сделала себе зарубку подумать об этом в более спокойной обстановке и только после этого последовала за Глорие

После того, как мы приехали в этот особняк, я встретила миссис Кэролл только дважды. В самый первый день — она встречала нас вместе со всеми. И вот сегодня. Интересно, чем она обычно занимается и занимается ли? Хотелось бы знать, какие обязанности у нее в доме. Впрочем, женщина очень стара, не думаю, что она может работать наравне с другими слугами. Скорее всего, Кадмус просто позволил ей жить здесь.

Как Глория и сказала, около моей комнаты нас уже дожидался человек. Невысокий мужчина, заметив нас, тут же подскочил и принялся расточать комплименты. Черноволосый, черноглазый, невероятно подвижный и улыбчивый.

Мне кажется, мастер не из Соулдрема, уж больно забавно иной раз звучала его речь. Нет, слова он проговаривал нормально, но добавлял при этом едва уловимую нотку картавости и мягкости.

Конечно, был он не один. Кроме него около моей двери находилось еще пять человек, в руках которых можно было увидеть всевозможные коробки.

Если честно, я немного удивилась. Почему-то мне казалось, что женскую одежду здесь шьют исключительно женщины.

— Мое имя Мариус Калхоум. Вы можете называть меня просто Мариус, миледи, я буду безгранично этому рад, — тараторил он, с улыбкой заглядывая мне в глаза.

— Может быть, мы уже приступим, мистер Калхоум? — спросила, глянув на любопытно сверкающую глазами Глорию. Заметив мой взгляд, она тут же сделала как можно более безразличное лицо.

— Мариус, миледи, для вас просто Мариус, — снова повторил он.

Я кивнула и вошла в комнату. Следом за мной просочилась Глория. Она отошла в сторону, чтобы не мешать. После нее внутрь с улыбкой вошел Мариус, а потом и остальные. Войдя, они замерли, не решая опустить коробки на пол или иную поверхность.

— Думаю, это можно поставить на стол, мистер Калхоум, — предложила я, указывая рукой на стол.

— Мариус, — повторил он, лучезарно улыбнувшись, а потом махнул рукой своим помощникам. — Что встали? Не слышали, что сказала миледи? — бросил он, продолжая при этом дружелюбно улыбаться, вот только в голосе его дружелюбия не слышалось. Дождавшись, пока те расставят коробки и отойдут подальше, он начал открывать все сразу. Закончив, повернулся ко мне. — Итак, миледи, чего вы бы хотели?

Я подошла к коробкам и принялась их разглядывать. В одной из них лежали эскизы, в другой — различные ленты, в третьей — всевозможные нитки, в четвертой — коробочки с пуговицами, в пятой — мотки рюш, в шестой — что-то вроде бисера, еще в нескольких — образцы тканей.

— Мне нужна одежда преимущественно темных оттенков. Темно-зеленый, темно-красный и так далее. А еще нужны платья черного цвета. Шляпки с вуалью.

— Черный — цвет печали и потерь, — буквально пропел Мариус. — Но даже он будет вам к лицу. Я так сожалею вашей утрате, миледи.