Ледяная бесконечность

Спустя два часа безумной гонки им удалось вырваться за пределы действия урагана, и Майк вздохнул спокойно. Воронка так и не перешла разлом, это их спасло. А также то, что других трещин на пути не оказалось. Взвесив в памяти все произошедшие с ним события, Майк пришел к выводу, что покойный Джеймс прав – он исключительно везуч. А это лишнее свидетельство того, что Майк не такой, как все. Наверняка он Избранный самим Господом, очень похоже! Если ему удастся всё, что он задумал, то это будет лучшим доказательством его исключительности. Он станет величайшим героем Новой Америки, вернувшим тепло замерзающей заживо стране! Ну, или обеспечившим её рабочей силой, которая сделает так, что Новая Америка выживет и без возвращения тепла. Это на крайний случай, конечно, но тоже вариант не из плохих. В домах русских варваров очень тепло, там вполне можно жить, если мигранты будут исправно обеспечивать тебя пищей и всем необходимым.

Снегопад прекратился, скорость ветра перестала быть ураганной, и температура повысилась до минус девяносто трех. Наступала ночь, и варвар сбросил ход, сильно сократив площадь паруса. Буер катился через ночную мглу не быстрее сорока миль в час, и Майк с удивлением заметил, что головорез, вместо того чтобы напряженно вглядываться во мрак в поисках трещин и прочих возможных препятствий, тупо таращится на звезды.

– Что-то не так, мистер Свитогоа? – Майк приподнял край одеяла. – Мы никуда не рухнем?

Косматый жлоб несколько мгновений молчал, не сводя взгляда со звездного неба, потом изрёк:

– Нет. Путь впереди ровный до самого края Великого Льда. – И вновь уставился в небо.

– Откуда вы знаете? – Майк старался говорить как можно более ненавязчиво, чтобы не разозлить неуравновешенного головореза. Если он чуть не покусал его за какой-то идиотский мешок из шкур, то стоит быть осторожным. – Вы хотите сказать, что знаете наше точное местоположение?

– А отчего ж не знать-то? – негромко ответил тот, не переставая буравить глазами небо. – Звезды на небе всегда путь укажут, смотри на их расположение, и поймешь, где находишься.

– Но я смотрю на них, – Майк приоткрыл одеяло сильнее и посмотрел на небо. Ветер холодный, это ясно четко. Больше ни дьявола не понятно, звезды как звезды, в школе на астрономии ничего не говорили о вычислении точных координат при помощи бестолкового разглядывания созвездий безо всяких приборов. – И не могу определить наши координаты. Как вы сделали это? Тоже усилием своей могучей мысли? – Этот разговор становился занятным. Похоже, у головореза имеется какой-то навигационный прибор. Скорее всего, компас или секстант. – Это как с переводом с языка на язык?

– Не ведаешь ты, как путь по звездам читать, потому и не видишь, где мы, – лениво сообщил варвар, не меняя положения головы. – Иначе бы сам знал, что мы в полутора тысячах вёрст от границы Великого Льда, ежели по прямой. Только нам надобно курс поправить, чтобы до твоей страны добраться, по прямой отклонимся шибко.

– То есть вы изучаете положение звезд на небе, потому что прокладываете курс? – Майк решил подыграть дикарю. – Рассчитываете угол смещения? Поэтому мы сбросили скорость, правильно? А как вы узнали, что впереди нет больше препятствий и мы не разобьёмся в очередном разломе?

– Добрые люди подсказали, – безразлично ответил дикарь и тихо добавил: – Не мешай, человече, дай на Чертоги Предков поглядеть спокойно. Люблю я на звезды смотреть. Они успокаивают и даруют силы. Особенно когда совсем невмоготу становится… – Он мгновение молчал. – Когда-нибудь я обязательно буду там, в Чертоге Лебедя, у Аркольн-Солнца, на Руте-Земле. Обниму старших родичей, увижу прекрасные грады и безкрайние рощи священных деревьев…

Варвар заткнулся, и Майк мысленно хихикнул. Похоже, у примитивного одноклеточного иногда случается меланхолия. И это вызывает в нем острый приступ философии на тему жизни и смерти. Майк посмотрел на небо. Это, кажется, Большая Медведица, варвар таращится именно туда. Видимо, русские дикари считают, что после смерти они переносятся на Большую Медведицу, то-то он бубнил какую-то варварскую молитву про родичей, солнце и землю с употреблением не несущих смысловой нагрузки слов. Пусть молится, не стоит ему мешать, ведь религиозный фанатизм один из самых опасных. Кто знает, как головорез отреагирует, если случайно сказанная фраза покажется ему кощунственной и оскорбляющей религию. Он за гнилой мешок-то на Майка чуть не набросился, так что безопасней дождаться, пока до примитивного болвана не дойдет, что чем быстрее мы едем, тем раньше закончатся наши мытарства. Майк, морщась от холода и недовольства, выглянул из-под одеяла и принялся вглядываться в бегущую навстречу снежную равнину. Облачности не было, Луна почти полная – не гарантия, конечно, но на такой скорости можно попытаться заметить опасность хоть как-то. Это лучше, чем вообще не смотреть на дорогу и тупо таращиться в небо.

Глава седьмая