Ледяная княжна

Рагорн притих, погружаясь в размышления. Когда-то давно его прадед решил, что магия станет помехой в государственных делах, и вместо университета отправился изучать военное дело, затем пришел черед политических наук, торговых, а вот до магии у короля руки так и не дошли. С тех пор никто из его потомков не мог похвастаться даже слабеньким даром. А жаль. Лично Рагорну магия не помешала бы. Он готов был ради нее рискнуть даже своим хилым здоровьем, лишь бы не чувствовать себя «слепым и глухим» рядом с Орелией.

– Что будем делать с льолдами? – спросил, стряхивая задумчивость.

– С ними как раз уже все сделали. И, предвосхищая твой следующий вопрос, отвечу сразу: со всем остальным разберемся сами.

– Ну как же, – хмыкнул Рагорн, отворачиваясь к огню, чтобы скрыть досаду, – дела ледяных.

Тихий вздох дал понять, что его сарказм услышали. Король заерзал в кресле, чувствуя, как начинают гореть кончики ушей.

– Не обижайся, но так и вправду будет лучше для всех. Страна обескровлена и вымотана войной, а мы давно готовы к нападению.

И добавила про себя: «С пяти лет каждая».

Глава 20 Ледяные страсти

Перенос порталом мало напоминал полет на самолете и уж совсем отличался от скачки на коне. Мы вчетвером стояли тесно прижавшись друг к другу, а троица ледяных даже сейчас ухитрялась сохранять пусть и минимальную дистанцию от нас.

Столбики постепенно разгорались, заливая поляну бледным светом. Скоро над нами повисла сверкающая сфера, сквозь которую едва просматривалось темное небо. Затем сфера полыхнула белым так ярко, что я мгновенно ослепла. Однако слепота не стала последним испытанием на сегодня. Следующим, к моему ужасу, стало исчезновение опоры из-под ног, и… мы все полетели вниз. От падения желудок скрутило жгутом, и он рванул вверх. Сердце же умчалось в пятки, не желая участвовать в этом безобразии. А мы все падали и падали, как будто под нами была бесконечная дыра. Глаза открыть я не могла, и в моем представлении мы летели в абсолютной и очень холодной темноте. Торес ухитрился притиснуть меня к себе, и мы скользили вниз дуэтом. Спина нежилась в тепле его тела, зато лицо и все остальное верно покрывалось коркой льда. Мы падали без звука, без ветра, без ощущения приближающегося дна.

В какой-то момент показалось: мы просто застываем в стакане со льдом, вмерзая в него, как глупые мошки.

Свет, тепло, свежий воздух нахлынули разом, твердая поверхность ощутимо ударила по ногам. Навскидку, мы упали с полуметра, не больше, а летели, казалось, вечность.

Рядом кто-то выругался. Хасар. Торес только прошипел что-то неразборчиво, не размыкая объятий. Я шевельнула одной рукой, второй. Сглотнула подступившую тошноту и осторожно разлепила смерзшиеся ресницы. Потерла глаза пальцами. Чтобы я еще раз куда-то отправилась порталом? Да никогда в жизни. Не хочу больше чувствовать себя кусочком падающего льда. Судя по стонам, раздающимся рядом, остальные полностью разделяли мое мнение.

Проморгалась, огляделась. Первым бросилось в глаза зеленоватое лицо Хасара в обрамлении покрытых белым инеем волос. Бедняга… Небось пожалел, что согласился сопровождать меня. Сначала самолет, теперь вот портал.

– Надо было самолетом лететь, – пробормотал Хасар, думая о том же, о чем и я.

– Замерзли? – отвратительно бодро поинтересовалась Лазарита.

Мы хмуро посмотрели на ледяную. Свежий до боли в стиснутых зубах вид, глаза даже не покраснели (она их точно прикрыла, а вот нас предупредить забыла или не захотела?), щечки раскраснелись от холода.

– Не успели, – я сладко улыбнулась синими губами, – так все быстро прошло. Отличный способ путешествовать. Раз – и ты за сотню километров.

Лазарита приуныла (шутка не удалась), но вида не подала.

– Тогда прошу за мной. – Она махнула в сторону высоких дверей, которые вели на выход из зала.

Мы молча прошествовали за ледяной, покидая круглый пустой зал, у которого было единственное предназначение – служить для приема путешествующих порталом. Живопись на стенах подтверждала мою догадку. На картинах были запечатлены различные этапы пути: от сферы и падения до появления в другом месте.

– Ларгард! – выдохнул с восхищением Торес.

Мы стояли на широкой открытой террасе, выступающей из скалы. За спиной остался лабиринт закоптелых ходов и стертых каменных плит. Подозреваю, гостям здесь не всегда были рады. Я не специалист, но взгляд несколько раз выхватывал на стенах подозрительные следы, могу поспорить – в коридорах шел бой.

Лабиринт закончился узкой щелью, из которой тянуло холодным воздухом. Неожиданно. Ни дверей тебе, ни ковровых дорожек. Гости попадали в город через обыкновенную щель в скале. Интересный контраст между вполне достойным дворцовым залом, загадочным лабиринтом и необработанной скальной породой.