Ледяная колыбель (том 3)

— Светские банкеты располагали лишь к лёгкому увеселению. Ни нужды, ни тяги к более серьёзным шагам я не испытывала. А теперь такие напитки действуют на меня слабо. Я чувствую, как тело обдаёт приятным теплом, как громче и быстрее бьётся сердце, но разум… Разум остаётся ясным. Однако, мясное пиво непохоже на эль или вино. От него время словно замирает и в голове плывёт странная пелена. Мне она напоминает омут молочной реки…

— О как… — поставив локти на стол, Джон подпёр подбородок кулаком.

— Да… — наматывая на палец волнистую прядь, Лайла потупила взгляд. — Потому, если я сейчас говорю что-то несуразное…

— Брось. Мне любопытно послушать о твоих ощущениях. Вот только отсюда слышно плоховато… — хитро прищурился следопыт.

— Правда? — вампирша встала и, обойдя стол, элегантно опустилась на колени воина, который тут же заключил её в объятия. — Стоило заикнуться, что и на меня нашёлся дурман, как ты уже вовсю манипулируешь перебравшей девушкой? — изящная улыбка обнажила кончики клыков.

— Перебравшей? Тебе до опьянения, как от этой лавки до Эльтарона, — глядя в летнюю зелень глаз, усмехнулся Джон. — Хоть бы намёк на пошатывание. Но нет. Вся грация при тебе. Как и красота… — он коснулся пальцами прохладных губ. — Я скучал по твоей улыбке. Такой нежной… и бесконечно завораживающей.

— Как жаль, что за ней стоит лишь причудливый напиток… А потом чары грондэнаркских даров развеются и все тревоги разом ввергнут меня в уныние. Остановить время мне не под силу, но продлить счастливые часы я могу… — Лайла качнула головой в сторону кувшина. — Да и от бочонка в дальнем углу отнюдь не пустотой пахнет…

— Не стоит. Поверь, похмелье — это последнее, с чем ты захочешь столкнуться утром…

Томные взгляды сменились поцелуем, долгим, как северная ночь, и жарким, как алые угли очага. Отодвинув все невзгоды, пусть и под влиянием градусов, так приятно вернуться к самому началу, вновь пробудить мелодию романтики… Однако единение влюблённых душ нарушил громкий стук в дверь: четыре удара, с небольшой задержкой перед последним.

— Так, это свои, — опознал Джон условленный шифр и, пересадив вампиршу на лавку, поспешил к выходу. — Надеюсь, ничего не случилось… — он выдернул из крюков тяжёлый засов.

Дверь распахнулась — вместе с метелью на земляной пол ступила нога Рэксволда, румяного, как осеннее яблоко.

— Ух, натоплено-то как, — он бросил наземь набитый мешок. — Держите первую партию. Сразу говорю, со штанами придётся туго: что ни труп, то уже обгадился. Вроде замёрзшее дерьмо вытряхнули, но надо будет снегом почистить… Чего? — оглянулся ассасин. — Ага, иду… Не скучайте тут, — убийца шагнул наружу.

Хоть дверь и захлопнулась, взор Лайлы висел на ней старым плащом, небрежно накинутым на ржавый гвоздь:

— Знаешь, Джон, — наконец сказала она, — пожалуй, я рискну познакомиться с похмельем…

* * *

Пламя воткнутого в сугроб факела задрожало от снежного хоровода — Рэксволд перевернул лежавшего на боку покойника и принялся снимать с него накидку из волчьей шкуры. Так ловко орудовали разве что мародёры, опасавшиеся встретить на поле боя конкурентов, представителей закона или друзей павших воинов. Но всё было проще: не хотелось лечь рядом под гнётом мороза.

— На, набрось, — он сунул меховую накидку Эрминии, трамбовавшей вещи в грязном мешке, и принялся расшнуровывать перчатку на закоченевшей руке. — Давай-давай. Надевай, — на секунду скосил глаза ассасин. — Да что такое?.. Ну понавязали… Нет, чтоб ремешки сделать… Так, так… и вот так. Всё. Толстая-то какая… — Рэксволд кинул перчатку в мешок и, поднеся пальцы ко рту, обдал их горячим дыханием. — Вторая — рваная… Что тут ещё? Обувка? Пойдёт. Раз сапог. Два са… Отдай, говорю. На кой они тебе сдались? Ты же труп… — он вывернул задубевшую ногу, после чего рванул её на себя, обнажив бледную ступню. — Два сапог, — снятая пара тоже полетела в холщовую утробу. — Здесь вроде всё. Штаны и нагрудник подраны…

— Прям куски мяса вырваны… — северянка глядела на глубокие раны мертвеца, багровые лохмотья вокруг которых напоминали листья красного папоротника. — Пойдём к следующему.

— Ага, — разогнулся ассасин. — Вон к тому, в тёмной броне. Кажись, мой размерчик.

— А потом заглянем в амбар… — Эрминия поправила накинутую на плечи шкуру, обнимавшую грудь волчьими лапами. — Если мне не мерещится, там из-за угла сани торчат…

Поёжившись от холода, Рэксволд бросил взор на второе по величине строение, с приставленной к чердачному окну лестницей.

— Может, и сани. Темно, чёрт разберёшь. Да ещё метель эта… — он выдернул факел и поровнял огонь с горевшим от порывов ветра лицом, позволяя теплу обласкать его. — В любом случае для стада оленей слишком тихо.

— Поэтому готовься пустить в ход булаву, — кивнула на заткнутое за ремень оружие северянка. — Проверить стоит, — она направилась к трупу в бурой броне и с медвежьей головой, в раскрытой пасти которой белело рассечённое по диагонали лицо.

— Надеешься топором да булавой отмахаться от смертоносных тварей? — зашагал следом ассасин.