Ледяная колыбель (том 3)

Кедровая опушка встретила странников недружелюбно. К морозному скрипу под ногами добавилось тихое потрескивание деревьев. Из-за него могучие стволы казались хрупкими, готовыми в одночасье рухнуть от стужи. Север наделял ломкостью всё: хмурые леса, обледеневших покойников и даже верные клинки. Мечи чужестранцев разлетались здесь словно стекло, а если нет, постепенно становились жертвами коррозии: не успеешь войти в жаркий холл — испарина на железе тут как тут. Лишь грондэнаркская сталь не поддавалась ни лютому холоду, ни въедливой ржавчине, за что получила широкую популярность на родине и непомерный ценник на других континентах.

Невзирая на трепетное отношение к своим кинжалам, Рэксволда сейчас мало волновала судьба оружия: магический огонь был бессилен перед утопавшими в снегу ногами — коченеющие в сапогах пальцы неприятно покалывало. Так недолго обзавестись культями и десятком потемневших обрубков, из которых разве что памятное ожерелье сваять: «неудачник года».

Мысли ассасина прервало пролетевшее перед лицом насекомое. Крупное. Похожее на шершня. Только полоски чёрно-голубые. Немного замедлив шаг, Рэксволд провожал его недоумённым взглядом. Шершень… В ледяном королевстве… Пронёсся сквозь языки пламени… Какой смысл переживать за ноги, когда башку, похоже, уже отморозило? Притом неслабо. Пытаясь нащупать остатки здравомыслия, воин отвернулся и тут же узрел настороженный профиль Лайлы в огибавшем еловую поросль караване. Нет, он не тронулся умом: чуткий слух вампирши уловил жужжание — она тоже смотрела вслед улетевшему в лес насекомому, затем остановилась.

— Подождите… — блуждая взором между деревьями, Лайла убавила мощь огненной проекции.

Встав как вкопанные, Эрминия с Джоном тихо обнажили мечи, а пленник, неожиданно врезавшись в Бамбука, чуть приоткрыл глаза и сделал несколько осторожных шагов назад.

— Готов поклясться, это был шершень… — негромко бросил вперёд Рэксволд.

— Чего? — удивился следопыт. — Какой ещё шершень? — он сосредоточенно озирался. — Где вы что увидели?

— У него получилось… — Лайла смотрела на один из росших неподалёку кедров.

Странники отследили её взгляд: на толстой ветви, в метрах пяти над землёй, висел покрытый инеем ком.

— Это очень похоже на улей… — голос Джона полнился тягучей подозрительностью. — Или осник… Только никакие насекомые не выживут в таком морозище…

— Ага, спасибо, что пояснил, — тоном, далёким от благодарности, заметил Рэксволд. — Мы ж все тут тупые. Уже за мёдом собирались слазить.

— Это гнездо когорхонов… — наконец промолвила вампирша и окинула остальных потерянным взглядом. — По-видимому, Леонардо вернул существ, как и обещал.

— Н-да… Я магических тварюшек как-то покрупнее представлял. После дракона уже не впечатляют. Ну ладно… И за каким чёртом они тут порхают перед носом? Сосульки выращивают? Здесь же ни шиша нет. Кроме снега и льда.

— Если бы ты знал, что когорхонов иногда называют «северными пчёлами», то не удивлялся бы. Они очень похожи на шершней, только твёрдые, как камень, и предпочитают мороз. А вот твоё предположение ушло недалеко от истины. Эти создания выращивают кристаллы: формируют их из собранной смолы. Спросишь зачем? Когорхоны излучают магию Земли — кристаллы содержат аналогичные чары. Но если существам они нужны для размножения, то терроманты ценили их за энергетическую составляющую.

— Мы, судя по всему, им неинтересны… — Джон глядел на вьющиеся у гнезда тёмные точки.

— Когорхоны миролюбивы, — подтвердила его слова Лайла. — Пока никто не пытается влезть в их жилище.

— Всё как у людей, — вставляя меч в ножны, усмехнулся следопыт.

— Не набрасываются, и ладно, — пробухтел Рэксволд. — Почапали уже, пока пятки к подошвам не примёрзли.

— Да. Ты прав. Ноги начинают колеть, — Лайла вернула огненную проекцию в первоначальное состояние.

— Зато мне теперь ясно одно выражение, — украсив спину скрещенными клинками, Эрминия зашагала вперёд. — Kogor-horo hem-hart. Когорхоново жужжание, если по-эльтаронски. Сколько себя помню, здесь так пустой трёп всегда называли.

Идущая за ней вампирша ничего не ответила. Лишь подумала, что со временем всё обретает смысл. За крылатыми фразами стоят крылатые создания, и прямо сейчас ветер перемен раздувает пески столетий, всё больше обнажая плиты истоков. Только какие монументы на них возведут: знакомые обелиски или новые надгробия? Это ещё предстояло узнать. А пока — Лайла заметила замерцавшую проекцию, как обычно бывало, когда в ментальные образы вклинивались посторонние мысли — нужно сосредоточиться на заклинании. Ведь между смертоносным морозом и биением шести сердец по-прежнему пролегала лишь магия.

* * *