Ледяная кровь

Я вдруг вспомнила маму. Я часто вспоминала о ней, вспоминала ее спокойствие и практичность, с какой она смотрела на мир, как медленно она вздыхала, когда сердилась, и как быстро прощала. Я видела ее ловкие руки, умело смешивавшиеся новые настойки и мази. Иногда, когда ее образ возникал в сознании, я чувствовала, как гаснут во мне искры.

– Думаю… это из-за воспитания. Моя мама ненавидела любое насилие. Она бы не хотела, чтобы я планировала убийство при помощи своего дара.

– Поэтому ты сопротивляешься? Потому что твоя мать не одобрила бы это?

– Дело не только в этом.

У меня всегда было такое чувство, будто что-то бурлит у меня под кожей. Словно внутри меня котел с кипящей водой или вулкан, готовый к извержению. И всю жизнь я боролась с этими ощущениями. А Брат Тисл хотел, чтобы я выпустила их на свободу.

– Меня учили скрывать мой дар, – объяснила я. – Никогда не пользоваться им. Если я выходила из себя, контролировать его было сложно. Моя мама называла это даром, но… – Я пожала плечами, глядя на землю. – Она понимала, как это опасно. И так оно и было. Однажды я так разозлилась, что чуть не сожгла нашу хижину. – Я смущенно посмотрела на монаха. – Огнекровные не должны жить в домах из дерева и тростника.

Позади нас раздался низкий смешок. Я обернулась. Неслышно, как тень, к нам приблизился Аркус.

– Значит, если твоя сила зависит от того, насколько ты зла, – сказал Аркус, шагнув вперед, – может, нам удастся разозлить тебя.

– Что? – спросила я, пульс участился от неуверенности.

Так случалось каждый раз, когда я видела его, начиная с того дня, когда мы в последний раз разговаривали под фруктовыми деревьями.

– И как ты это сделаешь?

– Ну, я помню, что тебе не нравится, когда тебя бросают в реку или пруд. Мы могли бы начать с этого.

Я скрестила руки.

– Это также ослабляет мою силу.

Он задумался.

– Тогда, может, воспользуемся более мягким вариантом.

Он высоко поднял руку и стал махать ей в воздухе, образуя круги. Капельки воды в воздухе превращались в крошечные льдинки, которые падали на меня, как тогда, когда он пришел ко мне в камеру. Коснувшись лица, они быстро таяли, превращаясь в пар.

Я стиснула зубы.

Затем он дохнул холодом мне в лицо – ресницы покрылись инеем. Сердце мое забилось быстрее, дыхание участилось. Я потерла глаза, расплавив кристаллы инея на ресницах, и впилась в него взглядом.

– Достаточно, – прорычала я, чувствуя, как внутри меня разгорается огонь.

Он щелкнул пальцами у моих ног, и я внезапно оказался на гладком льду. Подошва у моих ботинок была мягкой, и я не устояла. Поскользнувшись, я опустилась на одно колено.

– Я сказала, достаточно! – заорала я, направив поток горячего воздуха на лед, чтобы растопить его. – В следующий раз это будешь ты!

– Меня так легко сжечь не получится, – ответил Аркус, мрачно наблюдая за происходящим.

– Хотелось бы попробовать, – сказала я сквозь стиснутые зубы, распространяя волны жара.

Он кивнул.

– Тогда сожги меня, моя бушующая преисподняя.

Сначала я швырнула в него вихрем горячего воздуха, чтобы немного подпалить его мантию. Но он шевельнул пальцем, и горячий воздух вернулся ко мне, подгоняемый холодным ветром.

Я выставила вперед руку, концентрируя тепло вокруг сердца. Пламя вырвалось из моей ладони, но его тут же проглотил сгусток холода.

Я протянула к нему обе руки и создала стену из огня – она была самой большой из всех, которые когда-либо мне удавались. И тут же навстречу ей двинулась стена льда. Направив еще один огненный вихрь ко льду, я попыталась растопить его. Но ничего не вышло – Аркус швырнул мне под ноги холодный вихрь, и я споткнулась.

Я поняла, что брат Тисл сдерживал себя, позволяя мне проявить свою силу, когда мы устраивали спарринги. Аркус же не давал мне никакой поблажки.

Успокоившись, я изменила положение и метнула несколько огненных стрел в него под разными углами. С головокружительной скоростью он увернулся от всех. Они с шумом врезались в прохладную землю и исчезли.

Мы кружили друг против друга.

– Тебя тренируют уже несколько недель, и это все, на что ты способна? – насмехался он.

Я глубоко вздохнула, его насмешки задели меня за живое. Именно этого я боялась, именно к этому не была готова. Обида сменилась волной гнева. Кровь вскипела, и на этот раз я не пыталась сдерживать себя.

Брат Тисл, который молча наблюдал, вышел вперед.

– Не думаю, что стоит продолжать.

– Она не причинит мне вреда, – сказал Аркус. – Она никому не способна причинить боль. Никому, включая короля.

– Осторожно, – предупредила я, понизив голос.

Он направил спираль холода мне в шею. Я отмахнулась.

Мои огненные стрелы он встретил осколками льда. Я отбила их ногами, растопив прежде, чем они слились в монолит.

– Лучше, – сказал он, – перестань сдерживаться.

Мы обменивались ударами, увеличивая их скорость и интенсивность. Он отбил все мои атаки, и я взбесилась. Я швырнула в него огненный вихрь, который мог бы сжечь многих врагов, но Аркус с лёгкостью увернулся.

– Сосредоточься! – закричал он. – Отпусти себя, Огнекровная!

Но я не могла. Внутри меня все еще был барьер, преодолеть который я была не в силах.