Ледяная кровь

– К тебе это не имеет никакого отношения. Здесь жарче, чем в жерле вулканов Сюд.

По его тону стало ясно, что сегодня он не настроен шутить, возможно, потому здесь было слишком жарком для него.

Я подошла ближе, проведя ладонью по инструментам на рабочем столе.

– Я думала, ты ненавидишь жар и пламя.

– Это необходимое зло. Я провожу здесь столько времени, сколько нужно, и ни секундой больше. Надень перчатки.

Он кивнул на кожаные перчатки, лежавшие на столе у стены. Я заметила, что он тоже был в перчатках.

– Да не нужны они мне.

– Я сказал, надень.

Я подчинилась и присоединилась к нему перед наковальней.

– Возьми щипцы и положил клинок в огонь, – проинструктировал он.

Я взяла щипцы, удерживая длинный, грубый металлический клинок над углями. Он положил молот и нажал на мехи – пламя взметнулось вверх.

– Работа с железом – это танец воздуха и пламени, – сказал он. – Чтобы получить нужный уровень тепла, надо найти верный баланс. Если тепла мало, ты не сможешь работать с металлом. А если много, он расплавится. Видишь? Вот такой цвет нам и нужен. Клади его на наковальню. Осторожно.

В ответ на его повелительный тон я закатила глаза, но сделала, как он сказал.

– Я думала, ты хочешь показать мне жидкую сталь.

– Тебе придется представить это. Несколько дней назад сестра Клоув помогала мне нагреть металл до состояния жидкости. Я вылил ее в изложницу и охладил. После этого можно приступать к ковке. Острие я уже почистил, но мне еще нужно сформировать лезвие. Держи крепко.

Он начал бить молотом по мерцающему оранжевым цветом металлу, двигаясь от острия к рукояти.

– Видишь, как он горит? Подумай об этом. В его сердце горит огонь даже после охлаждения и закалки. Если бы не его тепло, не было бы этого чудесного превращения – это был бы просто бесформенный кусок металла.

Я поменяла положение, чтобы руке стало легче.

– Значит, ты признаешь необходимость огня.

Удар, удар, удар.

– Я уже сказал.

– Необходимое зло. Не очень-то лестно ты отзываешься обо мне.

Он поднял голову.

– Тебе нужна лесть?

– Я хочу, чтобы ты признал ценность тепла. И Огнекровных.

Удары прекратились. Он встретился со мной взглядом.

– Я и признаю. Лучшее оружие куют на Огненных Островах. Здесь, у нас, ничто не может сравниться с красотой мечей Огнекровных.

У меня внутри как будто что-то оборвалось. Я не знала, что сказать, и поэтому просто кивнула.

– Он остыл. Пошли назад в угли, – сказал он, и мы повторили все этапы – сначала горн, затем меха в ожидании нужного цвета, и снова наковальня, где над металлом трудился Аркус.

– Мне надо попробовать научиться нагревать металл, – задумчиво сказала я.

– Нет, не сейчас, – ответил Аркус, глядя на меня. – Только когда научишься контролировать свою силу. Мне не хочется даже думать, что ты можешь сделать в кузнице, где столько огня и тепла.

– Твоя вера в меня вдохновляет, – сказала я, закатив глаза.

– Если говорить о твоей непоколебимой уверенности, – сказал он, прищурившись, осматривая клинок, – то ты и не знала, как велика твоя сила, пока брат Тисл не начал обучать тебя. Ты не росла с другими Огнекровными. Расскажи, что ты знаешь о своем даре и о своем народе.

– В основном только то, что рассказывала мне бабушка. Она много ездила, знала историю и приносила мне книги, среди них и те, что были написаны учеными Огненной Крови. Таких в ваших библиотеках нет.

– Как раз наоборот, некоторые из них есть в аббатстве. Но, в целом, ты права. И можно считать, что ты ответила на следующий вопрос: как ты научилась читать.

– Да, мама и бабушка учили меня. Но только бабушка заставляла меня учить новые слова, учить наизусть отрывки из прозы и стихи, расширять кругозор.

Он опустил молот и пристально посмотрел на меня, я неловко поерзала.

– Не смотри на меня так, – потребовала я.

– Как? – спросил он, кивнув в очаг. – Нагрей еще раз.

Я снова держала клинок над углями. Шальная искра приземлилась на его руку и зашипела, мгновенно испарившись, но Аркус отскочил назад. Он втянул в себя воздух, весь дрожа, и отнял у меня щипцы, положив меч на наковальню, как будто ничего не случилось.

– Можешь идти, – холодно сказал он.

– Можно, да? Ну, спасибо, мой господин, – произнесла я с сарказмом. – Если что, я и так знаю, как ты относишься к огню, поэтому тебе не обязательно злиться из-за того, что я стала свидетелем одной из твоих слабостей. Они есть у всех.

Он обернулся, чтобы посмотреть на меня, его лицо было совершенно непроницаемым. Я напряглась, ожидая язвительного ответа, но он, что-то пробормотав, отвернулся.

Я вышла из кузницы и направилась на кухню, чтобы помочь брату Пилу приготовить обед, все еще озадаченная его прощальным замечанием. Должно быть, я ослышалась. Это звучало почти так, как если бы он сказал: «Боюсь, что ты станешь одной из них».

* * *