Ледяная магия

– Она дышит, мастер Рэс, все в порядке. – Ага, значит, действительно инквизитор, а рядом с ним маг. – Полагаю, дело в откате. Госпожа Рур потратила слишком много сил.

– Тогда давайте перенесем ее в сухое место. Ее мать – травница, расспросите, где она живет.

В следующий миг Гордон подхватил меня на руки. Тело отозвалось жуткой ломотой. Не выдержав, застонала.

– Потерпи пару минут, скоро о тебе позаботятся.

Выходит, Карен ушел, раз инквизитор вернулся к интимному «ты».

Пересилив дурноту, распахнула глаза.

Пасмурно. Низкое небо покачивается над головой в такт шагам Гордона. Судя по всему, мы на окраине деревни, возле лога. Я смутно помнила его, все же столько лет прошло. В память врезался колодец-журавль и земляной погреб под крышей из лапника. Вот он, справа, расчищен рачительными хозяевами. Воздух тут совсем другой, чистый, стылый. И тишина, какая тишина! Я успела отвыкнуть от нее – в городе, пусть даже маленьком, всегда все крутится, суетится. В Поясках и трактира-то нет, откуда взяться шуму? Одни дети, скотина да собаки.

– Нашел, нашел! – прервал единение с родимым краем голос Карена.

Запыхавшийся, он вскоре показался в поле зрения. Выглядел бодро, глаза блестели. Выходит, снежный путь выпивает силы только из ведьмы или колдуна.

– Как вы? – заботливо поинтересовался маг, склонившись к моему лицу.

Он пощупал лоб, посчитал пульс. Все – с молчаливого согласия Гордона.

– Как мама?

Сейчас меня тревожило не собственное самочувствие, оно наладится, а матушка.

– Пока не знаю, но встречная женщина ничего дурного не сказала.

Значит, враги не успели добраться или выжидают.

– К сожалению, перенеслись только трое, – инквизитор ответил на второй напрашивавшийся вопрос. – Но с нами маг, а солдат раздобыть не проблема.

Он удобнее перехватил меня, подсунув руку под пятую точку. Ну да, тяжело, я не пушинка. Отпустил бы, доплелась бы как-нибудь до родной избушки.

– Надеюсь, гвардейцы не пострадали?

Не хотелось бы, чтобы мой эксперимент стоил кому-то жизни.

– Вряд ли, – успокоил Карен. – Это не портал, а природная магия. Если ее не дразнить, она не убивает.

То есть отряд пойдет кружным путем.

Попросила Гордона поставить меня на землю и, опираясь на его руку, свернула на знакомую тропку к реке. Нужно перейти мост, оттуда видна наша крыша. Словно и не изменилось ничего… Я нетвердо стояла на ногах, поэтому инквизитор шел рядом, страховал. У реки и вовсе бессовестно повисла на его руке: снег глубокий, голова кружилась.

– Вот зачем геройствовали? – уколол Гордон и, придержав, вынудил остановиться.

Покачнувшись, привалилась к старшему следователю. Маг косился на нас, но молчал. И на том спасибо.

– Затем, что вам тяжело.

– Вторая попытка.

– Но вам действительно тяжело, – обиженно повторила я. – Никакого скрытого смысла.

– Мне не тяжело, госпожа Рур, я и сейчас вас на себе тащу.

Крыть оказалось нечем. С виноватой улыбкой позволила старшему следователю вновь взять себя на руки. Так и добрались до моста. Тут пришлось идти осторожно, чтобы не оступиться, но обошлось.

Мамина избушка притаилась за яблоневым садом. Сейчас деревья стояли голые, и она легко просматривалась сквозь черные прутики ветвей. С моей помощью Карен отыскал калитку. От нее к дому вела одинокая цепочка следов. Выходит, к маме никто не заходил, только она бегала то ли за водой, то ли к какому-то больному. Звать, кричать не стала: не нужно оповещать всю деревню о своем возвращении, сразу начнутся вопросы, кривотолки. Показаться потом придется, но к тому времени придумаю правдоподобную легенду и согласую ее с Гордоном. Надеюсь, он не откажется в случае необходимости, чтобы заткнуть рот кумушкам, побыть моим женихом. Карен за его друга сойдет. Но втайне я надеялась, до этого не дойдет. Подумаешь, женщина с двумя мужчинами приехала, в чем разврат? Не целуюсь же я с ними прилюдно!

Немного не дойдя до крыльца, инквизитор остановился и взглядом указал магу на дом. Карен кивнул и обошел избушку. Судя по тому, как он водил руками, проверял, не притаился ли внутри кто.

– А ты ничего не чувствуешь? – Я намекала на скрытые способности Охотника.

– Пока нет, но рядом ты, знак может не среагировать.

Плохо, а я надеялась, он нам поможет.

Вернувшийся Карен кивнул, и мы забрались на низенькое крыльцо. Его занесло снегом, поддерживавшие навес столбы покосились. Не хватало мужской руки, только где ее возьмешь?

Маг постучался. Ответом стала тишина.

– Ну-ка!

Я заерзала на руках Гордона и, соскользнув на крыльцо, пошарила в старом тайнике за притолокой. Ключ нашелся там, где его прежде оставляла мать. Она могла долго пропадать у больных, а мне, егозе, на месте не сиделось.

В избе пахло сыростью. Печь давно не топили, и это заставило вновь заволноваться. Вроде, все на своих местах, но словно не живет никто, не чувствуется маминого присутствия. Постель заправлена, только вот за печной заслонкой пусто.

– Мама не ночевала дома, – авторитетно заявила я, обернувшись к Гордону. – Нужно пойти к старосте, расспросить.

Но кто тогда подходил к дому? Свои, чужие? Надеялась, все-таки мама.