Ледяная обнаженная

– Не думаю, что смогу вам помочь, мистер Бойд, – сказал он наконец после долгого раздумья. – Во время начального расследования я сказал лейтенанту Шеллу, что не заметил ничего необычного за все то время, что мы были в ювелирном магазине Ильмо, когда девушки красовались в диадеме. – Он уныло пожал плечами. – А теперь еще это жуткое убийство Луизы Ламонт! Это ужасно, мистер Бойд. Можно подумать, что печать проклятия лежит на конкурсе, организованном нашей компанией: сначала была украдена диадема, а потом убита одна из финалисток.

– Судя по всему, Луиза Ламонт была каким-то образом замешана в похищении диадемы. Поэтому можно предположить, что конкурс красоты был устроен именно ради этого похищения.

– Не понял. – Он выжидающе посмотрел на меня.

– Это вы придумали провести конкурс, так? – проворчал я.

– Нет, не я. Как ни странно, идея его проведения исходила от самого мистера Раттера. – На лице Машена появилась самоуничижительная улыбка. – Вы, мистер Бойд, наверное, подумали: хвост шевелит собакой? Должен признать, что это меня расстроило – такая хорошая идея могла бы прийти и в мою голову.

– Часто ли вашему президенту приходят в голову блестящие идеи по рекламе?

– Эта была единственной, и я надеюсь, что и последней, – пылко проговорил он. – После того, что случилось, я надеюсь, что скорее в Санто-Байя выпадет снег, чем он додумается до новой рекламной затеи.

– Пэтти Ламонт работает вашим секретарем? – спросил я.

– Да. Но сегодня она не вышла на работу. – Его лицо помрачнело. – Я позвонил ей, как только узнал об убийстве. У нее, естественно, ужасное состояние. Сестры, насколько я понимаю, поддерживали близкие отношения между собой.

– Они даже работали вместе в одной компании в одно и то же время, – добавил я, стараясь быть полезным.

– Да, – кивнул Машен. – Луиза была секретарем мистера Раттера и ушла лишь пару месяцев назад.

– После жестокого спора с ним, не так ли?

– Кто вам это сказал? – Брови его поползли вверх.

– Ее сестра. Это ведь правда?

– Да, правда. – Машен зашевелился на своем стуле с легким смущением на лице. – Но вы меня, пожалуйста, не цитируйте, мистер Бойд.

– О чем был спор?

– Не знаю. Я только слышал, как они вопили друг на друга. Потом она ушла: он тут же ее уволил.

– Но позже он позволил ей принять участие в конкурсе и даже попасть в финалистки?

– Совершенно верно. – Машен постарался сказать это нейтральным голосом.

– Но почему?

– Я не знаю, мистер Бойд.

Некоторое время я пристально разглядывал его выразительное лицо, затем беспомощно пожал плечами.

– Мне, видимо, следует поговорить с мистером Раттером, а не терять время здесь с вами?

– Вы знаете, как это бывает, мистер Бойд? – быстро проговорил он. – Вы просто забежали сюда и задали пару вопросов, а я работаю здесь постоянно.

– А Раттер – президент компании?

– У вас дар точно выражать мысли. – Он слабо улыбнулся.

– Не могли бы вы дать мне его домашний адрес, если, конечно, он у вас не засекречен? – проворчал я. Тамара вручила мне только адрес компании.

– С удовольствием. – Он записал его на листке из своего блокнота и протянул мне.

– Спасибо. – Я положил листок в бумажник. – Еще один вопрос: кому пришла в голову идея связать конкурс с диадемой из ювелирного магазина?

– Мне, – тут же ответил Машен. – Мне показалась благоприятной эта оказия.

Когда я проходил мимо ее стола, секретарша с каштановыми волосами и пышными формами наградила меня неуверенной улыбкой.

– Я буду думать о вас, милая, – галантно сказал я ей, – особенно по ночам, когда Тихий океан покачивает корабль, словно люльку.

– Пластмасса, конечно, может придать девушке хорошую форму, – сказала она, сосредоточенно сдвинув брови, – но, не жарко ли будет летом?

– Нет, если вы предпримете долгую морскую прогулку, – заверил я ее.

Я оставил ее подумать об этом, и она всерьез задумалась.

* * *

В машине я посмотрел адрес Раттера – его дом находился к югу от Санто-Байя. Поездка поэтому должна была занять около часа, поскольку пластмассовый завод находился к северу от города. Я остановился позавтракать на постоялом дворе, который специализировался на блинах и в котором все официантки были одеты в полосатые бумажные халатики и страдали насморком.

Примерно в половине второго я остановился у дома Раттера, расположенного метрах в десяти над дорогой. Из него должен был открываться прекрасный вид на береговую линию и Тихий океан. Солнце ярко светило на безоблачном голубом небе, мягкий бриз веял с океана – был типичный калифорнийский день, словно взятый из туристической рекламы. Поднимаясь к дому, я насчитал сорок ступенек, думая, как бы не заработать инсульт в такой прекрасный день.

Сбоку от дома находился гараж на две машины, с бетонной подъездной дорожкой, а за домом виднелась сверкающая голубая поверхность бассейна. Тщательно отполированный старинный бронзовый колокол громко загудел, когда я дернул за веревку, напугав сонного жука, который поспешно спасся бегством. Воздух был наполнен ароматом цветов. Я закурил сигарету и расслабился на крыльце, словно все время мира было у меня в ладони. Пробежали две или три минуты.