Ледяная синева

— Эй, железяка, что значит, частично? — возмутилась девушка. — Все же гудит. И лампочки только зеленые. А он — снаружи. И поле выключено!

— Погоди, Аня. Дай ИскИну закончить. Продолжай, Гулливер!

— У меня по-прежнему нет доступа к большей части наружных датчиков. Надо проверить в каком состоянии хотя бы самые основные.

— Я понял. Направляй…

— Сперва ближайшие. По главной оси к дюзам двадцать метров…

— Иду…

Четким, печатным шагом, щелкая магнитами при каждом соприкосновении подошвы с корпусом, Тихон потопал в указанном направлении, и неожиданно услышал в динамиках непонятный звук. Только минуту спустя, когда тот повторился, понял что это плач. Тихий, сдержанный, но тем не менее… Похоже, у девушки все же сдали нервы. Из-за себя или из-за него — не суть.

— Слышь, Анюта… — фон Виден постарался придать голосу легкой игривости. — Жаль, что надо кислород экономить, а то я бы тебя на романтическую прогулку пригласил. Здесь такая красотища. Глаз не оторвать. Представляешь: мириады звезд, ты, я и больше никого на многие-многие парсеки. Адам и Ева нового мира…

— Вечно парням одно и то же в голове, — фыркнула девушка. — Лучше под ноги смотри… Адам… Как бы Ева еще до замужества не овдовела… — и тут же охнула. — Ой! Что я несу?.. Не слушай меня, Тишка. Это я так глупо шучу.

— Не волнуйся. Я крепко принайтован. Далеко не улечу… Ей, Гулливер?! Чего молчишь? Я, вроде, на месте.

— Еще полтора метра, — бесстрастно ответил ИскИн.

Либо со счета сбился, пока с Аней трепался, либо шаги получились короче.

— Ага, вижу… Ууу, ничего хорошего. Если здесь раньше был датчик, то теперь это лишь слиток металла. Намертво припаянный к обшивке. Так что косметический ремонт здесь не поможет.

— Это защитный кожух. Сам датчик внутри. Надо попытаться сделать отверстие. 

— И как ты себе это представляешь? У меня нет алмазного бура, а лазерным резаком я сделаю дырку не только в кожухе, но и в датчике. Это не скальпель, на нем глубину пореза не выставишь. 

— У меня нет ответа. Инструкцией такие действия не предусмотрены.

— Тишка, а как выглядит этот слиток?

— Как шишка на лбу. А то?

— Тебе доводилось есть яйца всмятку? 

Тихон вздохнул. О чем она думает? Ну, при чем тут яйца? 

— Мне не до шуток…

— Никто и не шутит, — возмутилась Мирская. — Просто ляг на пузо и попытайся не прожечь, а срезать верхушку. Как снимают скорлупу с яйца. Понимаешь?

— Ты гений, Анютка!

Тихон даже попытался хлопнуть себя по лбу, но в скафандре руки двигались медленнее, и он успел остановить жест раньше, чем приложился перчаткой, оснащенной набором монтера, к лицевому щитку гермошлема.

— Я знаю… — засмеялась девушка.

— Самоуверенно… Но, принимается… И раз уж мы заговорили о яйцах, заказываю к возвращению омлет.

Тихон защелкнул карабин страховочного троса на ближайшей скобе и только после этого отключил магниты на подошвах.

Это только кажется, что звездолет неподвижен. А на самом деле он несется сквозь пространство с невообразимой для человеческого разума скоростью. И достаточно малейшего толчка, чтобы сорваться и улететь прочь. Без надежды на спасение. Слишком мал запас кислорода.

По статистике Спас-флота, прийти на помощь удается почти восьмидесяти процентам терпящих бедствие экипажей, если они успели занять места в аварийно-спасательном модуле. И за все время не зафиксировано ни одного случая возвращения на борт «потеряшек». Это, конечно же, держится в тайне, но — как водится, такой секрет полишинеля известен всем.

— Конечно… — Аня, словно почувствовала о чем думает Тихон. — Сколько яиц? Двух хватит? Или из трех?

— Пять!

— Вот уж никогда бы не подумала, что ты такой обжора. Ладно. Гулять, так гулять. Уже иду готовить. Ты, только, не задерживайся, а то остынет.

— Я мигом… Одна нога здесь… Вот черт…

Тихон негромко ругнулся, но его, естественно услышали. Интерактивный микрофон не понимает, что такое шепот, и услужливо усилил голос до нормы.

— Что случилось?

— Ничего, ничего… Почудилось.

— Тихон, не заставляй вытягивать из тебя слова. Что за глупая мужская привычка? Сказал «а», говори и «б»!

Это явно из запасов домашних мудростей Анны Павловны. Спорно по гендерной привязке, но верно по сути претензии.

— Да я и сам не понял. Вдруг, показалось, что на меня кто-то пристально смотрит и к нашему разговору прислушивается. Да так явно, что аж рука дрогнула. Видимо, хорошего по немножко. Пора возвращаться… А то еще чуть-чуть и начину ощущать грандиозность Космоса и собственное ничтожество. Готово! Гулливер! Что у тебя? Помогло?

— Да, командир. Датчик поврежден, но не полностью. Примерно тридцать процентов информации считывает. Дыхательной смеси на сколько осталось?

— Минут на тридцать…

— Успеваем… Если открыть еще хотя бы один сенсор, желательно подальше от этого. Я бы смог получать больше данных. А лучше — три.

— А еще лучше капремонт в доке… Ладно. Назвался груздем, полезай в короб. Не нравится мне все это. Но задержаться проще, чем вылезать во второй раз. Веди.

— В направлении носовой части. Сорок шесть метров…

* * *