Ледяная старуха в Снежном замке

— У меня такое впечатление, что где-то здесь резвятся махровые дилетанты, — тихо проговорила госпожа Редфилд, прислушиваясь к отдаленному металлическому звону. — Потому и заклинания работают Локи знает как, и все вообще через… неправильные отверстия. Эдмунд, помните, от вас требуется парализатор наготове!

— Так точно, шеф!

Тут где-то в левом крыле здания громыхнуло особенно звонко.

— Может, сходить и взглянуть? — предложил Буало.

Двое друзей взглянули на него с сочувствием, словно на маленького мальчика, а Лавиния покачала головой:

— Нет, не будем разделяться. А теперь тихо, я попробую понять хотя бы, сколько в здании живых разумных…

Прикрыв глаза, она отпустила свое сознание и раскинула словно бы сеть из тончайших нитей магии; каждая аура, любое живое существо крупнее мыши было этой сетью замечено и оценено. Крысы под полом в кладовке, две кошки в гостиной на втором этаже, трое двуногих прямоходящих в левом крыле… или четверо? Лавиния открыла глаза, посмотрела на своих спутников и спросила:

— Кто-нибудь помнит, что там за комнаты слева?

— Приемная, большой зал, потом буфетная, кладовая и кухня, — откликнулся Карвер.

— Наши оппоненты в зале, — сообщила госпожа Редфилд и добавила с сомнением: — Трое точно, но есть некий дополнительный фон, который можно принять за спящего или бессознательного человека. К сожалению, из-за искажений я не могу понять ничего больше, даже не вижу, мужчины там или женщины…

— Да какая, собственно, разница? — пожал плечами Алекс. — Не верю я, чтобы там были настолько серьезные противники… Пойдем и посмотрим!

Приемная была пустой и полутемной, Буало споткнулся о валяющееся на пути кресло и сдавленно выругался. Двери в большой зал были закрыты изнутри; Алекс и Карвер, переглянувшись, попросту вынесли их слаженным пинком, и компания вошла.

Так же, как и холл, бальный зал был освещение и электрическими лампами, и множеством магических светильников. В дальнем конце его на небольшом возвышении, где должен бы был играть оркестр, сиял радужный пузырь полного защитного щита, и через этот нестерпимый блеск было невозможно разглядеть внутри что-то, кроме силуэтов. Лавиния сквозь зубы прошипела что-то нелицеприятное и сложила пальцы обеих рук в жесте снятия щитов.

— Неltа turmо сеnilguа! Теrhаt!

Со щелчком пузырь лопнул. Алексу показалось даже, что до его щеки долетела капля жидкости. Потом еще долго при одной только мысли о Валь де Неже перед его глазами вставала эта сцена — залитый резким светом бальный зал, Карвер, сосредоточенно поднимающий бластер, ледяные глаза Лавинии, которая, прищурясь, смотрит вперед… и четыре фигуры у дальней стены. Высокий мужчина во фраке лежит на полу невысокой эстрады, судя по неловкой позе, он без сознания. Над ним стоит сухопарая женщина, даже в жарко натопленном замке оставшаяся в своих алых перчатках; из-за ее плеча выглядывает расплывчатая физиономия Хансена. И в метре над ними с торжествующей улыбкой парит в воздухе мадам Даммартен, держащая в руках большую серебряную чашу, украшенную кроваво-красным камнем размером с голубиное яйцо.

В следующее мгновение сцена переменилась. Карвер нажал на спусковой крючок бластера, и милосердный парализующий луч накрыл четверых участников этой живой картины. Полет закончился, женщина грузно обрушилась на своих сообщников, и чаша покатилась по паркету, выпав из ее рук. Другие четверо сделали шаг вперед, и госпожа Редфилд сказала:

— Именем его величества Луи вы арестованы! Эдмонд, вызывайте ваших патрульных, и пусть прихватят орихалковые наручники.

К тому моменту, когда подчиненные Карвера украсили задержанных антимагическими наручниками и начали грузить в экипаж, те только начинали приходить в себя. Подойдя к двери экипажа, Лавиния взглянула еще раз на всех четверых и отошла, бормоча себе под нос:

— Что мадам Даммартен не так проста, можно было бы догадаться, но вот кто эта вторая? Вроде бы и лицо ее незнакомо, но что-то проскальзывает… И как, интересно, Хансен ухитрился прошмыгнуть сюда раньше нас, я же его только что видела в баре. Алекс, вы здесь? — сказала она громко.

— Где ж мне быть, — откликнулся Верещагин из-за ее спины.

Как и остальные детективы, он вышел на крыльцо и с каким-то особенным удовольствием вдыхал морозный воздух. Желтый свет фонарей, резкие сине-черные тени на белом снегу, и дальше справа, за высокими деревьями золотистое сияние улиц и домов курорта — Алекс знал, что и эта картинка останется в его памяти надолго.

— Госпожа Редфилд, — окликнул Буало. — А Вангенера искать не будем уже сегодня?

— Ну, почему же! Сейчас попробуем, минут через десять — пятнадцать. Немного уляжется взбаламученное магическое поле. Можем пока вернуться в бальный зал и посмотреть, какие, так сказать, материальные следы оставила деятельность хозяйки дома.

В зале все оставалось по-прежнему — ровно горели светильники, валялась на полу серебряная чаша, в воздухе чувствовался запах хвои и озона, только не было на эстраде четверых неудачливых заклинателей. Алекс подошел к чаше, хмыкнул, покопался в кармане куртки и достал перчатку.

— И что ты такое?