Ледяная старуха в Снежном замке

— Не было, конечно. Так получилось, что в тот понедельник я встречалась в этом действительно милом семейном ресторане с моим… ну, скажем так, осведомителем. И всю суету вокруг почтенного господина Шеверни видела своими глазами. Ну, а потом, ясное дело, полюбопытствовала…

Качество записи было отвратительным.

— Это же не предназначено для длительного хранения, через месяц мы кристаллы используем повторно, — попытался оправдаться Буало. — Емкости хватает примерно на двенадцать часов, с какого времени хотим смотреть?

— Вангенер ушел после десяти вечера, думаю, раньше смысла нет, — ответил Алекс.

— Разумно. Вот с десяти и будем смотреть, — приняла решение Лавиния. — Пока можно пустить на повышенной скорости.

Первое время на большом экране практически ничего не происходило. Вот прошествовала дама, видимо, госпожа Прюнель отправилась в бар. Вот дюжий швейцар вместе с Беппо пронесли увесистую тушу пьяного Бояджиева. Вот вышел Вангенер…

— Который час? — спросил Карвер, и сам же ответил: — Ага, без двадцати одиннадцать.

— Швейцар примерно об эту пору уходит спать в свою каморку, — прокомментировал Буало. — В ночное время любой клиент отеля может войти сам, параметры ауры прописываются при заселении. Чужому двери не откроются.

Еще примерно часа полтора по экранному времени почти ничего не происходило. Освещение после одиннадцати вечера стало приглушенным, светились только редкие бра. Пару раз с деловым видом пробежал Беппо, мелькнула горничная в форменном черном платье и белом фартуке, примерно в половине первого вернулся Вангенер.

— Смотри! — внезапно воскликнула Барбара, схватив Алекса за руку. — Какая-то фигура в углу, в тени, даже и не поймешь, кто это!

— Высокая худая женщина… или мужчина? — Буало остановил картинку и до рези в глазах вглядывался в нее, потом с досадой сказал: — Вот тьма, закутан этот персонаж в какую-то серую хламиду, ничего не разобрать.

— Я потом попробую почистить запись, — нетерпеливо воскликнул Верещагин. — Давай дальше, посмотрим, что он будет делать!

Фигура в сером постояла какое-то время в углу, потом осторожно скользнула к двери сьюта «Бовари», открыла ее и вошла внутрь. Буквально через минуту вышла, постояла, прислушиваясь и удалилась тем же путем, что и пришла.

— Обратите внимание, как наш гость старается не повернуться лицом к записывающему амулету! — отметил Буало. — Получается, это кто-то из работников отеля.

— Давно было ясно, что убийца связан с отелем, — буркнул в ответ Карвер. — Промотай вперед на скорости, будет еще что-то происходить или нет?

Совет был дан не зря. На часах в записи было четверть второго, когда дверь сьюта «Бовари» снова раскрылась, и знакомая уже фигура в сером балахоне выскользнула оттуда.

— Опаньки! — нажав на кристалл, Алекс остановил просмотр. — Значит, он приходил, чтобы открыть окно?

— Похоже на то, — задумчиво ответила госпожа Редфилд. — Нужно было еще и какую-то веревку спустить, иначе как затащить в одиночку на высоту мертвое тело?

— Зачем вообще нужны были такие усилия? Тащить, поднимать, раздевать, запихивать в ванну? — Барбара сердито смотрела на застывшее изображение. — Мне кажется, если бы покойника оставили в том шале, его очень долго никто бы не нашел.

— Мы же не знаем, может быть, убийце как раз нужно было, чтобы тело нашли! — Лавиния встала и попыталась пройтись, но кабинет был слишком тесным, поэтому она остановилась возле окна.

— Получается, что ничего узнать не удалось? — уныло спросил Карвер.

— Ну, почему же! Мы можем с уверенностью сказать, что инженер Вангенер в этом преступлении не виноват. Он как минимум на пятнадцать сантиметров выше нашего загадочного злодея.

— Вангенер мог быть сообщником!

— Мог, — согласилась Лавиния. — Но не был. Вот просто поверь мне, и все.

— Надо заново просмотреть списки сотрудников, — предложил Алекс. — И выудить всех, кто мог бы поместиться в эту серую хламиду. Давайте, рассуждайте логически, Тьма вас побери! А я пока попытаюсь почистить запись, чтобы понять хотя бы, мужчина это или женщина.

ГЛАВА 17

Рассуждать логически оказалось непросто. Карвер, Буало и примкнувшая к ним Барбара спорили до хрипоты, тыча пальцами в списки сотрудников и гостей и периодически склоняясь к клавиатуре, чтобы добавить пометки к тому или иному имени. У каждого был свой «любимец» среди персонала отеля, тот, на кого в первую очередь следовало обратить внимание. Однако ни одно из предпочтений не было достаточно обоснованным, и спор, утихший было, разгорался с новой силой. Алекс, немелодично насвистывая, раз за разом перебрасывал запись с одного кристалла на другой, и на каждом следующем экземпляре фигура в сером становилась немного четче.