Ледяная страна

— Что? Быть этого не может! Рик, этот человек сумасшедший, и мы должны во что бы то ни стало остановить его.

— Я веду переговоры с поджигателями. Похоже, они не уверены, что должны выполнить просьбу Боуэна.

— Думаешь, им можно доверять?

Мальчик покачал головой:

— Сейчас это единственное, что мы можем сделать.

Джулия опустилась на траву, рассматривая парк. С тех пор как покинула подвал дома на Аллее певчих птиц, она почувствовала себя намного лучше и больше не кашляла. Она снова ощутила прилив энергии и желание немедленно действовать. Поэтому вынужденное ожидание вызывало у неё ощущение бессилия, будто она всё ещё сидит там, в подвале.

Рик опустился рядом с ней.

— Такое уже было… — прошептал он.

— Что было?

— Пожар, — объяснил мальчик. — Дверь времени вся обгорелая. Они уже пытались сжечь её…

— Но не смогли, — произнесла Джулия. — И теперь тоже не смогут.

Когда кудрявый вбежал вверх по лестнице, собираясь передать Войничу предложение Рика, Томмазо Раньери Страмби снова спрятался в углу в комнате Джейсона. Отсюда он слышал, о чём говорят в коридоре Маляриус и кудрявый, и обрадовался: возможно, ещё не всё потеряно.

Он представил Джейсона, Джулию и Рика, Улисса Мура, Леонардо, Питера, Блэка, всех друзей Удивительного лета, каждого на своём месте, готового спасти виллу «Арго» от огня, а её секрет — от уничтожения.

Услышав, что кудрявый спустился на первый этаж, Томмазо, выйдя из комнаты, смело и решительно заговорил с Маляриусом Войничем.

— Я знаю, что вы за человек, — обратился он к барону, который стоял в полутёмном коридоре, о чём-то задумавшись.

— Вот как? Тогда просвети меня, — сказал Маляриус, даже не обернувшись. Он всё думал о своей рукописи, выуженной из моря подобно сверкающей драгоценности, которая оказалась в руках этого мальчика в капитанской куртке.

— Вы только притворяетесь скептиком!

Главарь поджигателей пожал плечами. Мальчик, разумеется, ошибался. Он, Маляриус Войнич, нисколько не притворялся, а был скептиком, причем непревзойденным! Он разрушал присущее столь многим людям легковерие! Он защищал реальность. Его предназначение — всё ставить на свои места. У себя в кабинете он имеет огромную картотеку, где каждая вещь лежит на определённом месте. Маляриус Войнич — человек, который любит точность и порядок везде и всюду, безукоризненный порядок, без сучка и задоринки.

Во всяком случае, он был таким человеком до тех пор, пока не отправился в эту поездку. Впрочем, его сестра всегда настаивала, чтобы он никуда не ездил.

Думая обо всём этом, барон скрипнул зубами. Одно только воспоминание о сестре Вивиане уже отравляло ему жизнь.

Какое уж тут «без сучка и задоринки».

Тут просто чудовищный беспорядок!

— Вы не такой, как Боуэн, господин Войнич, — продолжал Томмазо.

— О нет, такой же, я знаю это, мальчик. Я — властелин молний! С их помощью — огнём! — уничтожаю все ошибки и неточности. Моими огнемётами я выбиваю дурь из головы у множества людей. Накладываю швы и заживляю. И сохраняю неизменной реальность.

— Вы не хотите уничтожить этот дом, не можете хотеть этого! — неустрашимо произнёс Томмазо. — Когда ваш человек, Эко, задержал меня в Венеции, он хотел узнать, куда ушла Анита. Я сказал, что она отправилась сюда, в этот город, но он не поверил мне. Он всё твердил: Килморская бухта не существует, как и вилла «Арго». А потом появились обезьяны, господин Войнич, хотя никаких обезьян в Венеции нет и быть не может. Однако они появились и освободили меня. И проводили к механической гондоле Питера Дедалуса. А ведь это персонаж, о котором я только читал в одной книге. В книге, вы слышите? И тут я вообще перестал что-либо понимать. И мне осталось только верить во всё происходящее. Я поверил и прибыл сюда. Наверное, благодаря книгам.

Маляриус Войнич выслушал его молча. По сути он сам проделал тот же путь, с той лишь разницей, что привели его в Килморскую бухту не книги, а рисунки, нарисованные сумасшедшим художником по имени Морис Моро, которыми тот расписал виллу в Венеции.

Войнич приобрёл этот венецианский дом у одной бессовестной лондонской компании, и по правде говоря, покупка обошлась ему недорого, потому что у дома была дурная слава: считалось, что он проклят. Никто не хотел жить в нём. Маляриус пригласил профессионального реставратора, чтобы тот привёл в порядок все фрески. Он думал, что с их помощью поймёт тайну записной книжки. Но со временем так ничего и не понял и стал просто наблюдать.

И ждать.

— Реальность — это всё, что остаётся, когда перестаёшь верить в разные вымыслы… — произнёс барон Войнич таким тоном, который братьям Ножницы несомненно понравился бы.

— Совершенно верно, господин Войнич.

— Это не мои слова, — тотчас уточнил главарь поджигателей. — Это сказал один писатель-фантаст, который рассказывает в своих книгах о несуществующих вещах.

— О несуществующих вещах? — Томмазо взмахнул сначала зонтом, а потом страницами романа «Сердцу не прикажешь» прямо перед лицом Маляриуса. — А вот это реальные вещи, по-вашему?