Ледяное озеро

— Сняли комнаты у миссис Маккехни, на краю города. Она не такая щепетильная — сдавала бы жилье самому дьяволу, лишь бы платил. Шотландка, знаете ли.

— Ну и ну, — продолжал дивиться Майкл. — Будем надеяться, они не станут выкидывать здесь никаких своих фортелей.

— В этом вы можете положиться на нашего молодого Джимми Огилви. Это наш полисмен, и здоровенный парень вдобавок. Я решил прогуляться завтра до его дома и сказать насчет этих двоих; может, ему захочется предупредить свое начальство. Так, на всякий случай.

Глава одиннадцатая

Лондон, Пимлико[24]

Миссис Сэкер сразу поняла, что перед ней полицейский. Она также догадалась, еще прежде чем человек предъявил визитную карточку, что он не из местного полицейского участка и не из уголовного розыска. Даже самым респектабельным квартирным хозяйкам Лондона приходилось общаться с полицией: расспросы о квартирантах, сведения о тех, кто проживал временно или постоянно в соседних домах и на соседних улицах. Квартирные хозяйки часто бывают дома. Они наблюдательны, постоянно в курсе дел. Им нужно уметь оценить человека быстро и точно, если хотят аккуратно получать арендную плату.

— Мои джентльмены платят две гинеи в неделю, — сообщила она человеку в темном пальто, впустив его через парадную дверь. Незачем держать его на крыльце, на радость бдительным соседям. «У кого-то из ваших жильцов неприятности — да, миссис Сэкер?»

Человек снял шляпу и прошел за ней вниз по лестнице, в просторную кухню с высоким потолком. Тут его встретили гостеприимное тепло и стул, пододвинутый поближе к плите, и была предложена чашка чаю.

— Только джентльмены? — уточнил он.

Миссис Сэкер поджала губы.

— Только джентльмены, — с нажимом произнесла она, подчеркивая слово «только». — Женщины, даже респектабельные, представляют собой неудобство. Для джентльмена естественно проживать в номерах, но для леди? Нет: если она леди, то живет дома. С родителями — если не замужем, либо с сестрой или теткой. Я не имею дел с женщинами, которые ходят на работу.

— Многим женщинам приходится зарабатывать себе на жизнь, миссис Сэкер.

— Отнимая хлеб у мужчин. Единственный приемлемый женский бизнес — как, например, для вдовы вроде меня — сдавать внаем комнаты и заботиться о проживающих джентльменах. Вот женская работа и единственное женское право. А вертеть хвостом на службе и получать за это, как мужчина, приличное жалованье — совсем иное дело.

— Уверен, вы осмотрительны в отношении тех, кому сдаете комнаты. Разумеется, вам приходится проявлять осмотрительность — учитывая ваш род занятий и репутацию, которую надо поддерживать. Осмелюсь предположить, ваши комнаты никогда подолгу не пустуют.

Миссис Сэкер было нелегко ввести в заблуждение. Этот полицейский пытается льстивыми речами выудить из нее полезную информацию. Что ж, она готова оказывать надлежащее содействие полиции, но дело полиции — ловить преступников, а не ходить и вынюхивать насчет ее постояльцев, которые, безусловно, преступниками не являются.

— Мои джентльмены имеют обыкновение проживать у меня подолгу. Они получают здесь хороший уход, так с какой стати им съезжать?

— Итак, как долго проживает у вас мистер Робертс?

Ага, значит, их мишенью является мистер Джаго? Ну есть жилец, о котором они не получат никаких сведений. А почему? Да потому что он приличный джентльмен и не вмешивается в чужие дела.

— Мистер Робертс весьма достойный господин, — проговорила она. — Он живет здесь более года. Человек, получивший хорошее воспитание — всегда можно отличить джентльмена, имевшего няню и обучавшегося в хороших школах. Все надлежащим образом, как полагается — вот таков мистер Робертс.

— Разве армия по-своему не приучает человека к аккуратности? — мягко промолвил полицейский.

— И да, и нет. Если люди служили в армии, то они, конечно, аккуратны, большинство из них — в смысле содержания одежды в порядке. Они любят начищенную обувь и чистые воротнички. Но человек типа мистера Робертса — по нему можно сразу сказать, что он учился в привилегированной школе. Взять хотя бы его щетки для волос. У него их две, они лежат у него аккуратно, на туалетном столике, вот так. Сверху проставлены его инициалы «Дж. Р.», а ниже — номер. Не армейский номер, а просто две цифры: «четыре», «четыре». Это школьный номер. В таких учебных заведениях все имеют номера. На гвоздях, которыми подбиты подошвы ботинок, и на именных ленточках. Хотя все это очевидно, как только заговоришь с ним: у него речь образованного человека. И прекрасные манеры — ему не приходится каждый раз задумываться, как повести себя; подобные манеры прививают с самого раннего детства. И они были ему привиты.

— Он англичанин?

— Ну разумеется, англичанин! — с негодованием отозвалась миссис Сэкер. — Такой же англичанин, как мы с вами.

Дэвид Притчард, валлиец, был достаточно подкован, чтобы держать подобную информацию при себе.

— Я слышал от людей, которые с ним знакомы, что его английский язык не всегда звучит современно, он употребляет старомодные обороты.