Читаем Ледяное сердце полностью

– Прости? – всё-таки произнесла бабушка.


– Сериалы, еда, книги, сон, а вы о чём подумали?



Я посмотрела на них невинным взглядом, а вот такого взгляда, как у них я ещё не видела. Не выдержав, всё-таки рассмеялась, хватаясь за живот и постепенно сползая с дивана на пол.



– Разрядила обстановку, блин, – раздался голос брата с боку.



– Я спать, день сумасшедший, и надеюсь, что вы пульт найдёте, а не будете ходить и переключать вручную.



Как только голова коснулась подушки, я заснула.



Глава 6



Честно сказать, я так и не поняла, что произошло. Вот я лежу в тёплой постели, мирно посапываю, а в следующую секунду меня кто-то вытаскивает из комнаты, бурчит себе под нос мат. Так как я всё ещё спала, то совершенно не понимала значение слов, кажется, Волкова:



– Вот она, если разбудите меня ещё раз, то закапаю во дворе! Я всё сказал и иду спать.



Я стояла, покачиваясь, с закрытыми глазами. Мозг отказывался проснуться не то, что работать. Ему нужен был сон, а лучше очень много сна.



– Кофе, чай? Лучше кофе. Точно, – сквозь пелену сна услышала я смутно знакомый голос. Собрав всю силу, которая у меня была или осталась, я произнесла:


– Сколько время?


– Шесть утра, как раз для того, чтобы попить кофейку и проснуться.



Шесть утра, будильник у меня стоит на 6:40, не понимая и не соображая ничего, я пронесла какую-то чушь:



– Мне можно спать ещё сорок минут. Я баеньки в тёплую постельку.



Я повернулась и сделала несколько маленьких шагов, заставляя себя открыть глаза, чтобы не упасть с лестницы и не врезаться куда-нибудь.



– Так я и думал, прости меня, Екатерина.



В следующую секунду я закричала, нет, даже не закричала, а завизжала на весь дом.



– Какого чёрта?! Я вас, мать вашу, предупреждал! Вам жить надое… – теперь я точно была уверена, что это Волков, сон сняло моментально. – Ты почему мокрая? Все нормальные люди моются без одежды и в ванной или душе, ну никак не на кухне. Что происходит?!



Мне вот тоже интересно, какого чёрта, меня в моём же доме обливают ледяной водой посреди кухни в шесть утра. Кто же такой смертник?



– Слушайте, время шесть, может, вы не будете так шу… Ух, нихера себе, что тут твориться?


– Антон, прекрати ругаться, но вопрос остался тот же.



Мне вот тоже интересно, что же всё-таки произошло.



– Кофе? Я много заварил.


– Да, конечно, всё равно спать больше не пойдём.



Класс. Просто замечательно. Сегодня будет весёлый денёк, если он начался с обливания меня водой.



– Кать, ты сходи, переоденься, а то заболеешь ещё, – услышала я осторожный голос бабушки.



Что же, сегодня произойдёт убийство. Я пошла к себе, точно зная, что, как только высушу волосы и переоденусь в школьную форму, убью придурка, который это сделал.



Я сразу же пошла в ванную, чтобы хоть немного согреться после приёма ледяного душа. Немного согревшись, я вышла из-под струй горячей воды. Вставая напротив зеркала и беря расчёску, чтобы расчесать мокрые волосы, я услышала будильник, который требовательно звонил, сообщая, что пора вставать.



Высушив волосы феном и переодевшись в школьную форму, я подошла к небольшому зеркалу, стоящему недалеко от двери в ванную. Я практически не пользовалась косметикой, точнее вообще не пользовалась, поэтому, смотря на себя, я видела девчонку с мешками под глазами, с усталым взглядом и бледным лицом. Только сейчас я поняла, что не в состоянии ругаться на кого-то. Долго созерцать себя я не могла, время поджимало, я могла просто опоздать на первый урок из-за недосыпа, поэтому, схватив телефон с наушниками и рюкзак, я пошла вниз, надеясь, что там никого нет, но, увы.



– Ты куда? А завтрак?


– Я могу опоздать. И с каких это пор вас волнует, ем ли я?


– Кать, не начинай. Сядь и поешь как человек.


– Нет, спасибо. Я опаздываю, пока.



Не дождавшись какого-либо ответа от бабушки, я быстро обулась и вышла из дома. Я шла, слушая музыку, вот только не знаю из-за чего именно, из-за того, что я не выспалась или из-за вчерашнего падения, но голова вновь начала болеть. Музыка только усугубляла положение. Вытащив наушники, я пошла дальше, пытаясь забыть про боль.



– Катя? – услышала я откуда-то с боку, повернув голову, я увидела Лилит и Еву.


– Привет, а вы тут чего делаете?


– Живём вообще-то, – усмехнувшись и показав большим пальцем себе за спину, произнесла Лилит.


– А-а, ну да, конечно.



Я уже сделала пару шагов вперёд, как меня опять окликнули.



– Кать, подожди.


– Ты что-то хотела? – подождав Лилит, спросила я.


– Нет. Да ладно, сразу к делу. К тебе сегодня Арсений заходил?



Что? От удивления я даже забыла про головную боль, а голова поняла, кто же облил меня водой.



– Вроде того, припёрся в шесть утра, облил ледяной водой, но мы не говорили. Я ушла, даже не зная, что это был он.


– Облил? Вот придурок.


– Придурок? Тебе не идет ругаться. Ты такая…


– Какая? Расфуфыренная кукла? Не стесняйся.


– Что? Я не это хотела сказать. И ты не похожа на расфуфыренную куклу. Скорее на миленькую куколку…



Я почувствовала слабый удар локтём под рёбра.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века