Ледяное сердце

Эш непонимающе посмотрел на Тобу.

– Что значит «нет»?

– Этот человек одержим Прежним миром и странными реликвиями тех проклятых веков. Я ему не доверяю. Тень, которую он отбрасывает, длиннее, чем у большинства других людей, – Тобу прищурился и предупреждающе зарычал в сторону Сколла. – Я сам могу научить тебя всему, что нужно знать.

Тень Сколла не казалась Эшу такой уж большой, но спорить он не стал.

– Но чему ты можешь меня научить? – спросил Эш. Мальчик знал, что Тобу был грозным воином, но что он мог понимать в ткачестве Песен?

– Много чему. Да, я избрал путь воина для защиты моей страны, но все йети от рождения тесно связаны со священной энергией, которая течёт по миру, – объяснил Тобу. – Я уже говорил об этом, хотя, возможно, и не напрямую. Это жизнь и смерть. Это баланс. Люди называют эту энергию силой матери-природы; мы, йети, называем её Тканью Мира и посвящаем свои жизни её пониманию и защите. У каждой вещи есть свой голос, своя Песнь. Ткань Мира – первобытная сила, связывающая их все воедино.

Эш чувствовал, что для таких уроков ещё слишком рано. Он даже не успел позавтракать. Хотя Эш не мог отрицать, что это было интересно.

– У всего на свете есть свой способ соединиться с Тканью Мира. Йети сливаются с ней через концентрацию и медитацию. Ткачество Песен – это способ человеческого рода. А теперь садись, – сказал Тобу, усаживаясь на палубу в медитативной позе. Эш сел рядом с опекуном.

«Я и не догадывался, что ткачество Песен соединяет меня с природой. По крайней мере, это лучше, чем называться любимчиком монстров…»

– Закрой глаза, – скомандовал Тобу. – Дыши. Сосредоточься.

Эш повиновался.

– У всего на свете есть своя Песнь. От самого маленького камня до самого могучего левиафана. Ты должен научиться слышать их все. Только тогда ты сможешь по-настоящему общаться с левиафанами, выражать через Песнь своё истинное «Я». Если сможешь соединиться с Тканью Мира, она сама поведёт тебя дальше. А теперь молчи. Слушай.

«Не понимаю, как молчание поможет мне петь, но если для Тобу это так важно, я готов попробовать, – подумал Эш. – У всего есть своя Песнь? Ну что, давай послушаем тебя, мир!» Эш глубоко вдохнул, подражая Тобу, и закрыл глаза. Затем попытался очистить разум и напряг слух, чтобы услышать какую-нибудь Песнь, любую Песнь. Эш слышал, как стонут брёвна «Ледяного сердца», как скрипит такелаж наверху и раздуваются паруса. И тут он услышал… что?..

Что это было?

Это Песнь природы?

«Нет», – понял Эш. Это Коб громко и протяжно испортил воздух. Эш расхохотался. Из груди Тобу раздалось предостерегающее рычание, и Коб вдруг вспомнил, что у него есть срочная работа на другом конце саней.

– Сосредоточься, – сказал Тобу. – Очисти разум. Прислушайся к ритму своего сердца, медленному и ровному.

Эш глубоко вдохнул и снова попытался последовать совету Тобу. Он слышал, как свистит ветер. Как шипит снег под полозьями «Ледяного сердца». Как дышит Тобу.

Тут Эшу нестерпимо захотелось почесаться.

– Я сказал, сосредоточься, мальчик! – рявкнул Тобу ещё суровее, чем обычно. – Песни Ткани Мира не придут к тебе сами; ты должен вслушиваться в них.

– Я пытаюсь! Как я смогу сосредоточиться, если ты всё время на меня орёшь?

Тобу вздохнул.

– Если бы ты больше практиковался, было бы легче. Ты должен вплести себя в Ткань Мира, услышать её голоса внутри себя. Только тогда ты сможешь стать её частью и соединить свою Песнь с природой.

С тем же успехом Тобу мог говорить на другом языке – Эш совершенно его не понимал. Разочарование опекуна быстро передалось и Эшу. Он сильно зажмурился, нахмурил брови, сосредоточился и начал слушать. «Мир, я весь внимание! Отвечай, когда будешь готов…»

Эш попытался расслабиться и сфокусироваться… и открыл один глаз, чтобы взглянуть на Тобу, который смотрел на него в ответ, скрестив руки на груди с нескрываемым раздражением на лице.

– Я знал одного мальчика, который был совсем как ты, – сказал Тобу. – Он был нетерпеливым и безрассудным и не слушал моих советов, – голос йети становился всё злее. – Он считал, что всегда прав. Делал всё, что хотел. И знаешь, что с ним случилось?

– Тот мальчик, случайно, не был твоим предыдущим учеником? – прервал его насмешливый голос Сколла. – Если ты так обращаешься со всеми учениками, я не удивлён, что они поступают тебе наперекор.

Тобу зло посмотрел на Сколла.

– Не учи меня, как давать уроки.

Сколл поднял руки, словно сдаваясь.

– Я и мечтать о таком не смел, – на его лице мелькнула лукавая улыбка. Сколл обратился к Эшу:

– Знаешь, раз уж зашла речь об этом, я вынужден не согласиться с тем, чему ты его учишь. Ткачество Песен – это свобода и страсть, сила и власть, а не какие-то правила.

Эшу стало любопытно, прав ли Сколл. Он действительно чувствовал некую свободу, когда ткал Песнь.

– Как может научиться петь тот, кого заставляют молчать? – спросил Сколл.

– Эшу крайне важно для начала научиться контролю. Неуправляемые страсть и сила, как бушующее адское пламя, пожирают всё на своём пути, – ответил Тобу, с отвращением глядя на Сколла.