Ледяное забвение

Илья понимал, что связывает себя этой подпиской по рукам и ногам, но за отказ дать письменное обязательство не покидать город без разрешения следователя и в назначенный срок являться по его вызовам в прокуратуру Ползучев имел полное право вынести постановление о заключении его под стражу. Естественно, что перспективе угодить в СИЗО Ладогин предпочел подписку о невыезде.

Первый допрос Ладогина Ползучев провел чисто формально. Ладогин, понятное дело, свою причастность к организации заказного убийства отрицал, а на момент убийства Риммы Кузьменко у него было алиби — он весь день находился в офисе, пока ему не позвонил следователь райотдела, который попросил привезти договор с этой Кузьменко. По пути в райотдел Ладогин решил заехать к ней, но нашел ее утонувшей в ванне. Первым обнаружил труп Кузьменко ее сосед. Ладогин же дождался прибытия наряда милиции и дал дежурному следователю прокуратуры необходимые пояснения, после чего поехал в райотдел выручать своих задержанных детективов, но не застал их, так как Купреянова с Ереминым к тому времени уже забрали в УБОП.

При недостаточности улик для изобличения подозреваемого следователю рекомендуется попытаться получить их от допрашиваемого, используя для этого противоречия в его показаниях и те сведения, которые он сообщил по неосмотрительности (оговорки). Ползучев поймать Ладогина на каких-то противоречиях в его показаниях и не пытался. Доказательства вины подозреваемого при первом допросе чаще всего не предъявляются, так как на начальном этапе расследования следователь еще не располагает достаточными доказательствами причастности подозреваемого к совершенному преступлению. Поэтому Ползучев не сильно переживал из-за того, что сейчас он не мог предъявить Ладогину какие-то конкретные обвинения. На данный момент достаточно было и того, что Ладогин допрошен как подозреваемый, и если понадобится, то за доказательствами его вины дело не станет. Есть показания Купреянова, что он с Ереминым собирал информацию о Баранникове и прикрывал отход киллера по указанию Ладогина, и если удастся убедить Еремина подтвердить эти показания, то Ладогин автоматически перейдет из подозреваемых в обвиняемые. Этого уже достаточно, чтобы отправить Ладогина на скамью подсудимых. А когда тот суд будет — через месяц или через год, — это уже не от него зависит. К тому же личность киллера еще не установлена и вряд ли кто его когда-нибудь задержит. При таком уровне организации заказного убийства киллер наверняка в тот же день покинул страну и загорает сейчас где-нибудь на Канарах. Ищи-свищи его теперь… Да Юра не очень-то и был заинтересован в поимке непосредственного исполнителя, показания которого могли разрушить придуманную им схему преступления, которая выглядела примерно так: Купреянов, получив через Римму Кузьменко заказ убить Баранникова, будучи сам профессиональным снайпером, находит киллера из круга своих бывших сослуживцев. Он же обеспечивает снайпера информацией о заказанном владельце вещевого рынка и прикрывает его после исполнения акции. Саму Кузьменко устраняют как посредника в этом деле, чтобы следствие не смогло выйти через нее на заказчика.

Причастность к этому заказному убийству Еремина и Ладогина желательна, но необязательна. Все можно списать на Кузьменко и Купреянова — уголовное дело в отношении них уже закрыто в связи с их смертью. С киллером еще проще — предварительное следствие по нему приостанавливается в связи с тем, что лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено. То же самое и с неустановленным заказчиком убийства Баранникова — следствие приостанавливается, и Юра может забыть об этом деле, проблем от которого куда больше, чем реальной выгоды.

По окончании допроса Ладогина Василевская потребовала от него, чтобы он немедленно освободил из-под стражи незаконно, по ее мнению, арестованного Еремина, на что Юра жестко ответил, что такие просьбы он рассматривает как попытку препятствовать производству по расследуемому им уголовному делу. Зоя Василевская, понимая, что избрание меры пресечения — это прерогатива ведущего расследование следователя, настаивать на освобождении Еремина не стала, но опять подняла вопрос о странном самоубийстве Купреянова.

— Зоя Юрьевна, все свои соображения по этому поводу я вам уже высказал. И совершенно с вами согласен, что это самоубийство выглядит более чем странным. Например, так и осталось невыясненным, откуда у Купреянова, находящегося в камере, взялся клофелин, которым тот усыпил и себя, и своих сокамерников, чтобы они не подняли тревогу, когда он станет вскрывать себе вены.

— А вот с этого момента поподробнее, — попросила она.

— На данный момент следствию известно только то, что в крови Купреянова и его сокамерников был обнаружен клофелин. Причем доза была такая, что они могли и не проснуться.