Ледяной ад

Хорошо начав, наши друзья оказались перед рядом проблем: во-первых, потеря «золотой корзины», во-вторых, ужасное происшествие в шахте, когда оба канадца едва не распростились с жизнью; затем неожиданное и несправедливое трехмесячное заточение и тысячи франков штрафа. Так были потеряны месяцы летних и осенних работ. Пока Дюшато с Лестангом лежали, перевязанные, в постелях, а Поль с Леоном томились в тюрьме, девушки и Жан ухаживали за больными и старались короткими свиданиями скрасить молодым людям тягостное пребывание под замком. Наконец одних освободили, другие выздоровели, но началась ранняя и очень суровая зима.

С одной стороны, это было удобное время для земляных работ. Но с другой, наши золотодобытчики не чувствовали особого вкуса к такого рода упражнениям. А самое, пожалуй, главное заключалось в том, что окружающие стали питать к ним открытую неприязнь.

Субъекты, в которых молодые французы упорно продолжали видеть Фрэнсиса Бернета и Боба Вилсона, восстановили против них общественное мнение города. Сами же пользовались все возраставшим авторитетом. Клиенты валили толпой, игра не прекращалась ни на час, доходы росли и росли. Случалось, что Фортэн, Редон, Лестанг, Дюшато и Тоби подвергались публичным оскорблениям, перед ними закрылись двери домов, и они никак не могли набрать рабочих к себе на участок.

Нашим друзьям стало ясно, что далее оставаться в Доусон-Сити невозможно. Поэтому они с сожалением продали свои права на участок, выручив за него сто двадцать тысяч долларов. Они были довольны, хотя на самом деле эта концессия стоила вчетверо больше. Развязав себе руки, неустрашимая шестерка под водительством старого золотоискателя решила ринуться на поиски легендарного «моря».

К тяжелому походу нужно было хорошо подготовиться, что они и сделали, быстро, но с умом. Продуктов запасли вдоволь, в одежде и инструментах также не было недостатка, оружие, горючее для печки и ламп, динамит — ничего не забыли. Весь скарб погрузили на шесть нарт, причем каждые сани везли ровно одну шестую всех припасов — необходимая мера предосторожности: в случае гибели одних саней экспедиция не лишалась совсем какого-либо вида груза.

В середине ноября, в очень морозный день экспедиция выступила в путь.

Каждые нарты должна была тянуть упряжка из пяти собак. Но опытный Лестанг решил, чтобы сохранить силы собак, начало пути проделать на лошадях. Один из перевозчиков согласился за тройную плату отвезти груз на расстояние восьмидесяти миль от Доусона. В каждые нарты впрягли лошадь, и караван выступил по толстому, двадцатисантиметровому льду. Сани везли только поклажу, люди же шли пешком — дело нелегкое, требующее силы и привычки. Восемьдесят миль преодолели за шесть дней. Перевозчик с лошадьми вернулся в город. Дальше путешествовали на собаках. Впереди смельчаков ждало много трудностей, но четверо мужчин, две девушки и юноша твердо решили не отступать.

Предполагался следующий план: Лестанг приведет караван как можно ближе к тому месту, где они с индейцем остановились прошлой весной. Там выберут площадку для стоянки. Лестанг и Дюшато на одних нартах направятся в индейскую деревню, где Лестанг отыщет своего друга-вождя. Остальные будут ждать их возвращения. Когда все вновь соберутся вместе, путешествие продолжится под руководством индейца, который и приведет их к «Золотому морю» Юкона.

После пяти недель сверхутомительных усилий первая часть плана была выполнена. Теперь молодые люди и их бесстрашные подруги ждали возвращения старших товарищей, после ухода которых прошло уже две недели. Молодежь жила в палатке, один день сменял другой, не принося с собой никаких событий.

Неподвижность в арктических экспедициях грозит здоровью большими осложнениями. Чтобы их избежать, необходимо как можно больше двигаться. Леон и Марта уходили на длительные прогулки. Они шагали рядышком, под ледяным свинцовым небом, рассказывая друг другу о своем прошлом и вместе строя планы на будущее. Этот, ставший уже традиционным tête à tête[20] при сорока пяти градусах ниже нуля, по всей видимости, приносил им полное удовлетворение.

Поль Редон предпочитал оставаться в палатке около горячей печки, в окружении меховых одеял и сопротивлялся всем попыткам вытащить его на мороз. Понадобились изобретательность и упорство Жанны, чтобы заставить репортера изменить опасный для здоровья образ жизни.

— Месье Поль, — уговаривала она Редона, — вы же не оставите меня бродить одну. Пойдемте, ну немножко мужества.

— Завтра, умоляю, отложим на завтра, — нехотя отвечал из своей берлоги репортер. — Я промерз до костей. На улице, мне кажется, дышишь не воздухом, а иголками.

— Пойдемте, а то мне придется гулять одной.

— Леон и мадемуазель Марта составят вам компанию.

— Они сегодня дежурят и занимаются хозяйством.

— Тогда Жан.

— Жан на охоте.

— Опять?! Да он из железа, что ли, этот мальчишка!

— А вот вы из ваты.

— Да, из ваты, из пеньки, из хлебного мякиша и тому подобное… Вы очень находчивы в нелестных сравнениях, мадемуазель. Оставьте, я не могу и не хочу двигаться. Мне холодно, неужели не видите?