Ледяной демон

Снова громкое сопение. Убежище вздрогнуло. Дарк представил, как массивная лапа ударяет по странным веткам, которые к тому же пахнут человеком.

А потом между ветками появилась длинная коричневая морда. Дарк почувствовал горячее и зловонное дыхание, увидел лиловый язык и блестящие желтые клыки.

Судорожно открыл мешочек со снадобьями и высыпал на ладонь горсть «крови земли». Сделал глубокий вдох и дунул, послав красное облачко медведю в нос.

Морда тут же исчезла, Дарк услышал громкий чих, на убежище посыпался снег. Потом, собравшись с духом, выглянул и увидел, как мохнатый зад медведя исчезает среди сосен.

Дарка трясло, но он выбрался из убежища и, пошатываясь, встал на ноги. Нервно рассмеялся… а потом его рвало до боли в животе.

День заканчивался, синевато-багровое небо стало тяжелым от снега. Время демона, в эту пору покидает отвага и умирает надежда.

Дарк наблюдал за тем, как над верхушками деревьев летит на ночлег стая воронов. Их крики стихли, и одиночество с новой силой навалилось на Дарка. Вот если бы Арк прилетела и села на плечо… Или если бы он взял с собой Колючку. Дарк скучал по маленькой ежихе, по тому, как она сидела за пазухой и как опускала иголки, когда он брал ее на руки.

– Что я здесь делаю? – спросил Дарк, обращаясь к холодному небу.

Небо не ответило, но зато заурчало в животе. Запасы еды закончились, а он за весь день не видел никого, кроме леммингов.

– Грибы, – решительно сказал Дарк.

В сгущавшихся сумерках нашел довольно много ярко-голубых грибов, которые всем своим видом кричали, что ядовитые, и несколько вроде как неядовитых, но Дарк не был в этом уверен. Из всех найденных доверие внушали только грибы с мягкими и сморщенными черными шляпками, которые лесные племена называли «пометом демона».

Вернувшись в убежище, съел один. На вкус гриб был таким же противным, как и на вид. Он откусил немного от шляпки второго. Что-то хрустнуло на зубах. Внимательнее посмотрел на гриб – из оставшейся шляпки торчал зад жука. Проглотил то, что уже было во рту, остальное выбросил подальше.

Задремал. Проснувшись, не мог поверить, что кошмар вернулся – кто-то ходил снаружи.

Но в этот раз он хоть не забыл топор возле дерева.

Схватил топор похолодевшими пальцами и замер.

Медведь?

Кто бы это ни был, он точно не подкрадывался.

Избранный? Демон?

Прикрывавшие вход в убежище ветки упали наружу, и Дарк увидел голову в капюшоне.

– Дарк?

Это была Ренн.

* * *

– Как ты меня нашла? – улыбаясь от уха до уха, спросил Дарк.

– Шла за Арк. Когда она села на вершину твоего убежища, стало ясно, где ты. Я проголодалась. Давай поедим, а уж потом решим, что делать дальше.

Ренн поделилась с Дарком оленьими языками и с удивлением наблюдала, как он ими давится, как будто не ел несколько дней.

Дарк тоже весь вымазался мелом, но, поскольку он всегда был бледным и волосы у него были белые, особых перемен она в нем не заметила. А вот Дарк немного растерялся, когда увидел ее как будто бы седые волосы.

Ренн спросила, что он смог найти из съестного. Дарк что-то промямлил о «помете демона».

– Не верю! – ахнула Ренн.

Дарк кивнул.

– И какие они на вкус?

– А ты как думаешь?

И они прыснули со смеху.

В убежище было тесно для двоих, но после долгого пути по Лесу, где в любой миг можно было наткнуться на Наигинна или на Избранных, Ренн казалось, что уютнее места для ночлега не найти.

– Я так рад тебя видеть! – просто сказал Дарк.

– А я тебя! Но как ты здесь оказался?

– Племя Благородного Оленя. Сначала они не хотели помогать, но так было, пока не увидели Арк. Они сказали, что она похожа на Первую Ворониху, до того как та украла солнце, а значит, они должны мне помочь.

Ренн закатила глаза:

– Да, узнаю Благородных Оленей.

Улыбка слетела с лица Дарка.

– Мой отец – шпион. Его подослали узнать, выжили вы с Тораком после удара Звезды-Молнии или нет. Он и его соплеменники, такие же шпионы, ускользнули из лагеря, отправились доложить своему вождю…

– Наигинну, – вставила Ренн.

Дарк выпучил глаза:

– Ты знаешь?

– Я его видела.

– А видела… Риалви?

Ренн кивнула:

– Да, в их лагере, прямо перед тем, как Торак от них сбежал.

И она рассказала Дарку о том, что видела, прячась за деревьями. О Наигинне в шкуре медведя и как Торак умчался от Избранных на черной кобыле.

– Наигинн пришел в бешенство оттого, что никто не осмелился стрелять в лошадей, но потом повернул все в свою пользу. Сказал, что Избранные застряли в прошлом и поэтому без него им точно не выжить.

Ренн выковыряла застрявший в зубах кусочек мяса.

– Дарк, у меня такое чувство, что он выдумал этих Избранных. Когда мы с Тораком были с Благородными Оленями, я слышала странный то ли рев, то ли вой, он становился то громче, то тише. Благородные Олени сказали, что это Сдирающие Кожу, а я подумала: может, это Наигинн? Возможно, он все придумал, чтобы люди в страхе сидели в убежищах, а он тем временем выискивал и пожирал трупы. У меня был сон… Думаю, он верит, что если съест как можно больше трупов и высосет их мозги, то избавится от заклятия.

Дарк медленно кивнул:

– Думаешь, у него получится?