Ледяной Эдем

Кирилл кивнул. Сначала обед, потом банька и чистое белье. Помыться, переодеться и завалиться спать – это все, чего он сейчас хотел. Ольга почему-то не будоражила воображение, а ведь им так хорошо было вместе этой ночью. Никакого секса, просто спали, обнимая друг друга. Но спали вполглаза, чтобы возможная беда не застала врасплох. Поэтому сейчас так хотелось спать. А если Ольга и сегодня ляжет с ним, возражать он, пожалуй, не станет.

После наваристых щей, приправленных приятным щебетом хозяюшки, Кирилла еще больше потянуло в сон. Но вдруг зашипела рация, абонент вышел на связь. Диконов вызывал супругу, но ответила ему Ольга.

– Ольга Михайловна, вы уже здесь? – как-то устало обрадовался он.

– Здесь. Я так думаю, вы возвращаетесь?

– Не знаю… Спросить хотел, как там обстановка? Казубов не появлялся? Нормально все?

– Казубов?.. А почему Казубов? Почему вы только про Казубова спрашиваете? С Ганыкиным что?

– Да пока не знаю…

– Что вы не знаете?

– Да баня тут сгорела, человек там какой-то в подвале, обгорел сильно… И лыжи нашли. Как у Ганыкина лыжи.

– В Капищах банька? – едва ли не криком спросила Ольга.

– В Капищах… Откуда там подвал, не понимаю…

Похоже, Диконов хотел спросить и о том, как в этом подвале оказался Ганыкин, но Ольга его перебила:

– Ждите, выезжаем!

Вчерашний снегопад засыпал дороги, до поворота на Кайсе Диконов расчистил, а дальше пришлось ехать на авось. И ничего, добрались, даже ни разу не застряли.

От знакомой бани остались только обугленные до самой сердцевины бревна. Горело хорошо – видно, преступник щедро плеснул керосином на сруб. Сгорели даже ближайшие к бане деревья. И пол в бане выгорел, и клетка в подвале, и труп лежащего на дне человека. Случилось это где-то ночью, пепелище уже успело остыть.

Миккоев организовал работу, и с районной полицией связался, вызвав оперативно-следственную группу, и подступы к месту расчистил – Кирилл смог подобраться к самому краю и глянуть на труп. Потерпевший лежал на животе, подобрав под себя руки. Сгорело все, и волосы вместе с кожей, и одежда, сверху видны были обугленные кости спины и ног.

– Не мог труп так выгореть. Такое ощущение, что его бензином облили, – сказала Ольга.

Она пока не решалась спуститься в подвал. Никто не решался.

– Уже труп облили, – кивнул Кирилл.

Его смущало не совсем естественное положение тела. Сгорая заживо, человек мечется в поисках спасения, пытается выломать дверь, сломать клетку, да что угодно. А этот лежал, подобрал под себя руки, как будто за живот держался. Возможно, человека сначала связали, а потом уже подожгли. А может, ударили ножом в живот. Сначала убили, а потом сожгли. Облив бензином, соляркой или керосином, чтобы труп выгорел дотла.

– Чей труп? – Ольга резко глянула на Кирилла.

И тут же закрыла глаза, как будто не желала слушать ответ. Тем более что она видела лыжи, которые обнаружил Миккоев неподалеку от места преступления. Лыжи, на которых Ганыкин уходил от медведя. Лыжи, порядком занесенные снегом, – видно, метель была в самом разгаре, когда Рома их снимал, чтобы продраться сквозь заросли кустарника вокруг бани.

Возможно, этой ночью Ганыкин вышел на Капище, уставший, обмороженный, сил идти дальше нет, а где-то рядом банька с печкой в подвале, почему не согреться там, не набраться сил для финального рывка?..

Дикая усталость мешала Ганыкину думать, а ведь он должен был понимать, что Казубову кровь из носа нужно уничтожить следы своих преступлений. А может, Ганыкин и не исключал встречу с убийцей. Возможно, даже хотел подкараулить его здесь. И согреться, и преступника взять, почему нет?

– Давай поможешь мне спуститься! – набралась духу Ольга.

– Куда спуститься? С твоей ногой? – мотнул головой Кирилл.

– Глянуть нужно, может, лицо не совсем обгорело. Если труп на животе лежал, когда его обливали… Пол земляной, пол не горел.

– Следователь подъедет, пусть смотрит.

– Откуда здесь Следственный комитет? Полицейский следователь подъедет. Или даже дознаватель.

– Уговорила!

– Давай руку!

– Да нет, мне Олег Яковлевич поможет! – подмигнул Ольге Кирилл.

Спрыгнуть вниз он не решился, среди головешек и углей могли прятаться гвозди, а прививку от столбняка ему давно не ставили. С помощью Миккоева и одного из его помощников Кирилл спустился вниз, Ольга подала ему резиновые перчатки, отказываться он не стал.

Ольга оказалась права, плоть выгорела только сверху и с боков, а снизу даже сохранился логотип на куртке. До боли знакомый логотип. И плечевой ремень с кожаной на нем кобурой сгорел не весь. Пистолет должен был уцелеть, но Кирилл оружия не обнаружил. И запасная обойма отсутствовала. В нагрудном кармане – в том, что от него осталось, – Кирилл нашел обгоревшее удостоверение на имя Ганыкина.

В районе живота тело пострадало сильно, одежда выгорела, но Кирилл все равно смог разглядеть множество проникающих ранений, одно к одному с высокой кучностью. Или всю обойму в живот выпустили, или долго били ножом, чтобы наверняка.