Ледяной Эдем

Кирилл вдруг понял, что находится в плену воспаленного воображения, отсюда горячечные воспоминания. А тело сотрясает такой же горячечный озноб, холодно ему, до костного мозга холодно, чаю бы сейчас или в баньку, а лучше под пуховое одеяло, мама откроет банку малинового варенья, вскипятит молоко, добавит меда, расскажет, как они с отцом в лютый мороз застряли зимой на даче, печь там греет плохо… Кирилл хотел домой, он хотел к маме. А упрекать ему себя не в чем, он сделал все, что в его силах. И даже пал смертью храбрых в неравной борьбе с языческой напастью. Не подняться ему с этого снега, никогда не выбраться из этого проклятого леса.

Где-то вдалеке послышались голоса, зашуршал снег под ногами, но Кирилл не открывал глаз. Это Хийси подкрадывается к нему, нарочно шумит, хочет, чтобы он открыл глаза. Он же как Вий, глянешь на него и пропадешь. Меловой круг уже прорван, Хийси совсем рядом, упыри подняли ему веки. Нельзя смотреть, нельзя.

Рядом кто-то опустился:

– Кирилл, ты живой?

Сначала он услышал голос Ольги, затем почувствовал ее прикосновение, она тряхнула его за плечо. И ощутил ее горячее дыхание на щеке. Но глаз не открыл. Хийси очень коварен, нельзя поддаваться его чарам. Даже если жить осталось совсем чуть-чуть. Глянешь Хийси в глаза и провалишься в ад, Кирилл почему-то не сомневался в этом.

18

Тело горячее, на градуснике тридцать семь и шесть, в костях ломота, настроение где-то под кроватью, но жить можно. Кризис миновал, Кирилл больше не задыхался, не сгорал изнутри, а ведь он чуть не загнулся от гриппа. Ольга сразу все поняла и отправила его к местному фельдшеру, тот посоветовал ему ехать, пока есть силы, в Петрозаводск, в амбулатории, сказал, будет только хуже.

Ольга сама отвезла его в город, в больницу, Кирилла продержали там несколько дней, только вчера наконец отпустили домой. Отец забрал его из больницы, мама уложила в постель, напоила горячим молоком с медом, ночью его немного лихорадило, а утром отпустило. Хотя состояние души до сих пор неважное, и дело даже не в телесной тяжести. Там, в Капищах, происходят страшные убийства, Казубова до сих пор не нашли. А ведь это за ним гнался Кирилл, исследование добытой им крови подтвердило его догадку. А Миккоева там быть не могло, в то время он ехал к месту вместе со следственно-оперативной группой.

Погибло столько людей, убийца до сих пор не найден, и душа не на месте. Душа где-то в Радянке, вместе с Ольгой.

Кирилл заставил себя подняться, сел на кровать. Комната после ремонта, идеально гладкие стены, подвесные потолки, роскошные занавески на окнах, стильная функциональная мебель, пятьдесят пять дюймов смарт-ТВ на кронштейне. Лежи, балдей, а не получается. Чего-то не хватает – может, запаха хвойной смолы с бревен? А может, Ольги? А может, и того и другого.

Он поднялся, прошел в туалет. Подвесной унитаз с микролифтом – несомненное достижение цивилизации. Вот чего не хватает в деревне. Но во всем остальном там не так уж и плохо. И нескучно. Даже работать там веселей, чем здесь бездельничать.

В кране горячая вода, душевая кабинка с гидромассажем, но деревенская банька все же лучше. Кирилл почистил зубы, побрился, принял душ, вышел из ванной, мама уже тут как тут.

– Ты куда собрался? – спросила она, с подозрением глядя на него.

Свежая прическа, легкий макияж, домашнее платье – хоть в ресторан иди, передник, в руке двойная кухонная лопатка. В свои пятьдесят мама выглядела как деревенская женщина в тридцать пять, стройная, изящная, моложавая. Но так Ольга и не собирается жить в деревне, она такая же городская, как и мама. А если вдруг они останутся в деревне, разве Ольга должна запускать себя? И в деревне можно держать себя в тонусе, как женщинам, так и мужчинам.

А разве они собираются оставаться в деревне? Они?! С Ольгой… Кирилл и хотел ответить маме, но завис в раздумье над собственным вопросом.

– Что молчишь?

– Да не собираюсь я, – пожал плечами Кирилл.

Рано ему еще возвращаться к Ольге, но намерения уже возникли, это под их давлением он привел себя в порядок.

– Тогда иди ложись. Обедать скоро будем.

Кирилл вернулся в свою комнату, но лег не сразу. Сначала надел спортивный костюм, затем заправил постель, тогда уже лег поверх одеяла. Так будет лучше.

Мама открыла дверь, но в комнату заходить не стала.

– Что у вас там с Ольгой? – делая над собой усилие, спросила она.

– А что у нас с Ольгой? – напрягся и он.

– Она говорила, что у вас там что-то серьезно.

– Что там у нас серьезно?

– Три трупа, похищенная девушка…

– А-а!

– А ты что подумал? – наклонив голову, спросила мама.

Кирилл кивнул. С Ольгой у них действительно серьезно, в личных отношениях, об этом он и подумал.

– Похищенная девушка тоже труп, – сказал он. – Уже труп… Убили ее, жертву богам принесли.

– Каким богам?

– Языческим… У маньяков это в порядке вещей.

– У маньяков?

– Но кто маньяк, мы знаем, осталось только его взять. Но это непросто.

– Ты же не собираешься ехать и ловить этого маньяка?

– Попробую начать все сначала, – сказал Кирилл, думая о Варваре Карповой.

– Что сначала?