Ледяной Эдем

Кирилл прислушался. Тишина сжимает уши, давит на перепонки, полнейший звуковой вакуум, хоть бы крыса какая-нибудь в углу пискнула. Слышно только, как сердце в груди бьется, время от времени замирая – от страха и жуткого предчувствия. Диконова нет, он ушел, оставив жертву.

Кирилл заставил себя подняться, сел, сориентировался в пространстве. Под ним действительно кушетка, слева и за спиной клетка упирается в стену, справа – выход, наверняка запертый на замок. Хотя кто его знает. Проблеск надежды осветил сознание, Кирилл встал на ноги, нащупал решетчатую дверь – действительно заперто. Он смог просунуть руку сквозь прутья, нащупал амбарный замок с мощной дужкой, такой руками не сорвать.

А прутья крепкие, не гнутся, зазор между ними на минимуме, руку Кирилл просунуть смог, а обратно нет. Застряла рука, рукав топорщился, не хотел лезть обратно; впрочем, эта проблема решилась довольно-таки просто. Кирилл расстегнулся, сначала вытащил руку, а затем уже куртку. Быстро одеться не получилось, окоченевшие пальцы слушались с трудом, он все никак не мог всунуть штифт в бегунок молнии.

Надел куртку, сел, выдохнул, собираясь с мыслями. Ольга, видимо, осталась наверху, а он здесь, в темнице под замком. Ее Диконов убил, но так и ему осталось совсем немного. Если не добьет, то голодом уморит. Но скорее холодом. Пальцы рук еще кое-как шевелились, а на ногах уже, похоже, отмерзли.

Возможно, Ольга тоже жива. И лежит где-то рядом. Кирилл подумал, что она может лежать в соседней клетке. Лежать без сознания и замерзать. Он снова прислушался, затаив дыхание, – не слышно никого.

Он прижался лицом к прутьям решетки, пытаясь заглянуть в соседнюю камеру, глаза привыкли к темноте, угадывались очертания пустого топчана. Возможно, Ольга находилась в первом от выхода отсеке, но взгляд не смог продраться через темноту так далеко.

– Ольга! – крикнул Кирилл.

И ему стало страшно от собственного голоса. Как будто на шум могли слететься все исчадия ада, наброситься на него и разорвать. Но этот страх не заставил его забиться в угол.

– Ольга! – еще громче позвал.

Нечисть не слеталась, Диконов не появлялся, но и Ольга не отзывалась.

Кирилл опустился на топчан, приложил онемевшие пальцы к вискам. Клетка сварена крепко, прутья достаточно толстые, он в этом уже убедился, пытаясь высунуть руку. И Диконов уверен был в надежности решеток, иначе бы он связал Кирилла, а у него и руки свободны, и ноги. Это значит, что шансов на спасение нет. И все-таки сдаваться никак нельзя.

Кирилл вспомнил фильм, в котором герой выбирается из железной клетки с помощью нехитрого приема. Прутья решетки связываются веревкой, в нее вставляется палка, которую затем крутят вокруг горизонтальной оси. Веревка стягивается, прутья гнутся, образуется проем, через который можно просунуть тело. Кирилл полез под куртку, нащупал поясной ремень, им он и стянет прутья. Но где взять палку? С этим явные проблемы.

Он ощупал пол: мусор там, щепки, камушки, но ничего подходящего для крепкого, надежного рычага. Тогда Кирилл попробовал сломать топчан, но даже не смог сдвинуть его с места. Диконов мастер знатный, все делает на совесть. Доски подогнаны плотно, сбиты крепко, Кирилл даже не смог найти зазор или выступ, чтобы зацепиться. И все же он не сдавался. Снял ремень, с трудом просунул пряжку под боковую доску, долго расширял зазор, пока не смог просунуть пальцы. И задействовать силу обеих рук, чтобы отжать доску. И ведь смог! Доска сначала громко треснула, затем сломалась, в руках остался обломок длиной с полметра, шириной пять-шесть дюймов. Не самый лучший рычаг, но лучше что-то…

Ремнем он стянул прутья, кое-как всунул рычаг, попробовал крутнуть и громко выдал матом в три этажа. Диконов железа не жалел, вертикальные прутья через каждые полметра укреплены были горизонтальными поперечинами, согнуть что-то в такой конструкции нереально, хоть все нечеловеческие силы складывай и прилагай. И сварка крепкая, никакой кувалдой не разобьешь. Одно хорошо: занятый делом, Кирилл хоть немного согрелся, вернее, чуть подзабыл о холоде.

И еще глаза настолько привыкли к темноте, что он смог наконец разглядеть лежавшего на топчане человека. И, конечно же, это была Ольга. А кто еще мог быть?

Кирилл сорвал горло, пытаясь докричатся до нее, но, увы, все бесполезно. Или Ольга крепко спала, или в первом отсеке от входа находился ее труп.

Кирилл долго сидел на топчане, собираясь с мыслями, а вместе с тем и с силами. Решения он не нашел, поэтому легко поддался отчаянию и чуть ли не в бешенстве набросился на решетчатую дверь, стал трясти ее. Вдруг там не совсем все ладно, может, петли плохо приварены или замок слабый, но, увы, дверь и близко не поддалась его усилиям.

Зато в темницу кто-то зашел. Сначала луч фонаря высветил печь с охапкой дров возле нее, а затем появился человек. Кирилл даже смог разглядеть острый нос у маленького человека в мешковатом ватнике. Неужели Миккоев?..